Читаем Приручение строптивой полностью

О нежностях, о шелке, о резине,

О томных позах, радостных слезах,

Из мебели – о валиках и пуфах…

Ну, словом, не пройдет и года, как

Из искры в Бьянке пламя возгорится:

Уж я-то знаю, как его раздуть.


Гремио

Наука – сокрушительная сила!


Грумио

Но ей не сокрушить таких ослов.


Петручио

Помалкивай, ботаник!


Гортензио

Цыц, ребята!

А, Гремио! Вы снова тут как тут!


Гремио

Гортензио? Вот, кстати, угадайте

Куда идем мы с этим… пареньком?


Гортензио

К Баптисте?


Гремио

Да, к нему… Вы знали, знали!

Для Бьянки я учителя нашел.

Он – высший сорт. Профессор из Вероны.


Петручио

Земляк? Здорово. Ну-ка, покажись.

Монтекки знаешь?


Люченцо

Собственно, в Вероне

Я пробыл год, в науку с головой…


Петручио

Суха, суха теория, земеля,

А древо жизни мокрое стоит!


Гортензио

И я, и я профессора тут встретил —

В Милане он натаскивал певцов.

Я нынче же его командирую

К моей любимой Бьянке.


Гремио

Нет, к моей.


Гортензио

Не время спорить. Лучше поглядите.

На то, что лучше всех профессоров.

Мой старый друг Петручио. Согласен!


Гремио

Согласен?..


Гортензио

Катарину в жены взять!


Гремио

Не может быть! А вы ему сказали?..


Петручио

Сказал о том, что с норовом, что зла,

Что бранью мужа в гроб она загонит.

Все ерунда. Приданое важней.


Гремио

Ну, здесь вы не останетесь в накладе.

Ее отец – почетный гражданин

И входит в тройку местных олигархов.

А сами из каковских?


Петручио

Из Вероны.

Антонио, покойный мой отец,

Лет сорок торговал пенькой и хлопком,

А я трудам женитьбу предпочел.


Гремио

Вы хорошо подумали? По мне, так

Уж лучше в Апеннинах лес валить,

Чем на такой жениться…


Петручио

Не волнуйтесь,

Не мальчик я, такое повидал…


Гремио

Расскажете потом. Но если твердо

Решили нас избавить от нее,

Чем в силах, от души я помогу вам

К проклятой Катарине подкатить!


Петручио

И подкачу!


Грумио

А там и укатает!


Петручио

И что вы все пугаете меня?

Боялся разве львиного я рыка?

Я ль шторма рев не смог переорать?

Я ль грома пушек вражеских не знаю

И боевого клича янычар?

Что, дрогнул я от грохота лавины,

Когда ходил с друзьями на Монблан?

Или от труб язычников тибетских,

По сорок футов каждая длиной?

Так почему же должен я смутиться

От женской болтовни? Да мне она —

Как треск в жаровне лопнувших каштанов.

Пиф-паф! – пугайте мальчиков.


Грумио

А мужу

Каштаны не страшны.


Гремио

Понятно, что ж,

Гортензио, ваш друг на счастье прибыл!


Гортензио

Ни разу он меня не подводил.


Грумио

К столу он и меня подводит редко.


Входят приосанившийся Транио и Бьонделло.


Транио

Бон джьорно, господа. Скажите, где

Найти мне дом синьора э-э… Баптисты?


Бьонделло

Того, что держит пару дочерей.

Вы ж ищете его?


Транио

Его-его, Бьонделло.


Гремио

А может, сэр, ее?


Транио

Ее, его,

Ей-богу, сэр, а вам-то что за дело?


Петручио

Меня задела старшая сестра,

Что с перцем. Попрошу ее не трогать.


Транио

Я острого не ем. Не трону, сэр. (К Бьонделло) Идем.


Люченцо

(в сторону)

Недурно, Транио.


Гортензио

Куда вы так спешите?

А прочее, без перца, – вы едите?


Транио

Не станете ж вы, сэр, навязывать мне блюда?


Гремио

Не станет, если прочь вы скроетесь отсюда.


Транио

Италия – свободная страна.

Свободны вы и я.


Гремио

Но не она.


Транио

Я умоляю! По какому праву?


Гремио

А по такому, разлюбезный сэр,

Что я ее люблю, давно и страстно.


Гортензио

И что она – избранница моя.


Транио

Спокойно, господа! У нас, дворян,

В обычае – выслушивать друг друга.

Баптиста – благородный дворянин,

Они с моим отцом почти знакомы.

И даже если б к дочери его

Посваталась толпа, как к Пенелопе,

Я тоже замешался бы в толпу,

Подобно Одиссею, полагая,

Что кончится все очень хорошо.

И если бы спросили мы у Бьянки,

Она бы предпочла наверняка

Широкий выбор низкому коварству.


Петручио

Гортензио, о чем он говорит?


Гортензио

(к Транио)

Скажите, сэр, вы Бьянку-то видали?


Транио

Конечно. То есть, нет. На рынке я слыхал,

Что Катарина много хуже Бьянки.


Петручио

Э! Э! Потише. Первая – моя!


Гремио

Достанется она вам, как Гераклу

Один из жутких подвигов его.


Петручио

(к Транио)

Скажите, сэр, с торговками судача,

Вы разве не усвоили еще,

Что младшую отец не выдаст замуж,

Покуда старшей мужа не найдет?


Транио

Простите, сэр?..


Петручио

Петручио. Тот самый.


Транио

Тот самый – кто?


Петручио

Тот самый бравый муж.


Гортензио

Тот самый друг.


Гремио

Тот самый камикадзе,

Что Катарину примет на себя.


Петручио

Скорей – наоборот, закроет грудью.


Транио

Позвольте вашу руку. Сэр, я рад

Знакомству с выдающимся героем.


Гортензио

Но если записаться в женихи

Решили к Бьянке тоже вы отныне,

То храброму Петручио вы просто

Обязаны поставить магарыч!


Транио

Конечно, господа, я всех сегодня,

Сейчас прошу пожаловать ко мне!

Отпразднуем обильным возлияньем

Петручио готовность – головой

Пробивши лед, очистить нам фарватер.


Гремио

Ну, что ж, пока давайте пировать —

Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное