Пришельцы ниоткуда

– А бринны, Отсо? Разве этот мир не их? Быть может, даже в большей степени.

– Но мы не стремимся отнять его у них! Им принадлежат лес и равнины, нам – горы и море!

– Сегодня, Отсо, сегодня! И я не сомневаюсь в вашей искренности – искренности всех вас. Но что будет завтра? Что сделают ваши потомки через сотню поколений, ваши потомки… и потомки бриннов? Что сделаете вы, если они потребуют себе всю планету, на которой зародилась их раса?

– Васки никогда…

– Что сказал сейчас Хранитель? На дедовской планете развратились даже сами васки! Кто знает, не произойдет ли в будущем то же самое и здесь?

Мощный гул голосов «Никогда!» прервал его. Старый Иригарай поднялся на ноги:

– Никогда не говорите: «Никогда». Правда в том, что и васки тоже могут развратиться, как сказал чужеземец. Правда и в том, что этот мир – наш по праву вложенного в него труда и страданий. Правда и в том, что мы покинули Землю, чтобы жить как свободные люди, и не откажемся от этого! Правда и в том, наконец, что мы не знаем, как будут мыслить праправнуки тех бриннов, которые живут здесь сейчас, и наши собственные потомки! – Он отмел резким жестом новые возражения, затем повернулся к Акки. – Итак, вы предлагаете нам войти в ваш Союз, отказаться от избранного нами образа жизни и начать строить машины, чтобы помочь вам в борьбе против ваших врагов. Все так?

– Не совсем. Есть две стороны вопроса. Первая – это борьба, которую Союз человеческих миров ведет против мисликов, наших главных врагов, но также врагов всех, кто живет жизнью, похожей на нашу, жизнью, которая требует света и тепла. Вы можете или войти в наш Союз, или отказаться от этого, можете или придерживаться вашего образа жизни, или нет, – вопрос не в том, чтобы принудить вас к чему бы то ни было. А вот вторая сторона: сами того не желая, вы создаете на этой планете, пусть и в меньшей степени, чем берандийцы, но все же в достаточной, потенциально опасную и нетерпимую ситуацию. Ни малейшей возможности биологического смешения между бриннами и вами не существует. Через сто лет, через тысячу, не важно когда, одна раса станет помехой для другой, и между вами начнется война. Возможно, к тому времени ваши обычаи изменятся, возможно, вы построите машины или это сделают бринны. Это приведет вас к космическим завоеваниям, а опыт показывает, что воинственная раса ведет войны повсюду, куда она приходит. Этого мы не потерпим!

– И что же вы предлагаете? Уничтожить нас, чтобы наши праправнуки не уничтожили бриннов?

– Конечно же нет! В космосе много пригодных для жизни планет, не менее, а, может, даже и более красивых, чем эта, но таких, где еще не получила развития ни одна разумная раса. Мы можем переправить вас на одну из них…

– Но почему нас? Разве мы не принадлежим этому миру, – мы, которые живем здесь вот уже двадцать поколений?

– Потому что бринны здесь живут еще дольше, потому что их раса зародилась здесь, потому что это – их мир! Но не принимайте мои слова за ультиматум. Речь не идет о том, чтобы переселить вас завтра! До того, как это переселение осуществится, если оно вообще будет, могут пройти две или три человеческие жизни.

– Если оно вообще будет!.. – прокричал кто-то.

– Да, если оно вообще будет. Мы еще не видели бриннов, и, возможно, если они согласятся, именно они покинут эту планету, а не вы. Итак, у вас есть время, чтобы все обдумать. Прошу вас, не принимайте поспешных решений и не считайте меня вашим врагом!

Поднялся Калаондо, пожилой великан:

– В том, что говорит чужеземец, есть мудрость, да и моральный императив его Союза схож со словами Праотца: «Не пролей напрасно даже капли человеческой крови». Но сейчас перед нами стоит более насущная проблема. Враг уже здесь, у наших ворот, и в его намерениях нет ни малейшего сомнения. Уже дней через восемь-десять он может вторгнуться на наши земли. Мы должны опередить его, если это возможно, и остановить, пока он не вошел в наши долины и не начал жечь наши овчарни и деревни. Завтра – первый день мая, и мы возьмемся за оружие лишь в случае нападения берандийцев. Но я предлагаю перейти в контрнаступление сразу же после полуночи. Кто за? – Все встали. – Короче говоря, я полагаю, что мы и Берандия находимся в состоянии войны. Нужно создавать боевые отряды. Пусть каждая деревня выберет своего командира! Оружие должно быть наготове! А теперь назначим верховного вождя!

– Иратцабаль! Нет, Эррекальт! Барандиаран!

Крики смешивались один с другим минут десять. В конце концов Калаондо удалось добиться относительной тишины.

– Вы назвали три имени, трех человек, равных между собой, и сделать выбор между ними будет трудно. Тем не менее есть мелкое обстоятельство, которое склоняет чашу весов в пользу одного из них. Чужеземцы обещали свою помощь Отсо. – Повернувшись к Акки, он подмигнул. – И нет уверенности в том, что они сделают для других то, что обещали сделать для своего друга Отсо Иратцабаля.

Акки молча кивнул. Старый васк пытался выиграть время и избежать ссор.