Привал на Эльбе

— Это хорошо, даже очень хорошо, — сказал Михаил. — Сандро, иди выбери три машины с броневыми бортами, посади за руль тех шоферов и, как будет команда «вперед», повезешь немцам обед, а то не уснут без горячей пищи.

— Брось шутки.

— Насчет машин серьезно говорю. Чувствую — получится. Сам я побегу к командиру полка. Будешь за меня.

Михаил по пути осмотрел трофейные машины, обстукал кулаками броневые борта. В середине одного кузова обнаружили четырехствольный зенитный пулемет: преступно не воспользоваться.

Пермяков строго отчитал Михаила за то, что второй раз тот заговорил о машинах. Елизаров не стал настаивать.

— Разрешите обратиться к командиру дивизии? — спросил он.

— Пожалуйста. Можете идти.

Михаил побежал к командиру дивизии. Тот, выслушав лейтенанта, сначала задумался, потом решил:

— Вариант неоригинальный, бывали такие наезды, иногда проваливались. Но рискнуть есть смысл. Действуйте.

Михаил действовал молниеносно. Через несколько минут машины с казаками неслись к высоте сто тринадцать. На полпути встретилось боевое охранение врага. Немецкий шофер, в бок которого упиралось дуло русского пистолета, не сбавляя скорости, покорно произнес пароль. Боевое охранение осталось позади.

Вдруг раздались выстрелы, треск автоматов. Немецкое боевое охранение обнаружило казаков, ехавших на второй машине. Элвадзе, сидевший в кабине, прозевал. Он слишком доверился пленному шоферу, не заметил, как тот повернул ручку двери. Когда машина поравнялась с боевым охранением, водитель выбросился и крикнул:

— В машине русские!

Началась перепалка. Михаил догадался о случившемся. Возвращаться на помощь — немцы в спину ударят. Только вперед. На задних двух машинах два взвода казаков справятся против одного немецкого, если не растеряются. «Прав Пермяков, назвав выступление на машинах поспешным решением» — с раскаянием думал Михаил. — Через три-четыре минуты машина прикатит к дотам. Что там ждет казаков? Может, не доехав до обороны, они встретят смерть?

Сгущались сумерки, ветер усиливался.

Михаил отчаивался.

— Тахав, как быть? — нервно спросил он башкира, сидевшего в кабине третьим.

— Назад нельзя — каюк будет.

— Правильно. Рисковать до конца, — решительно сказал Михаил, стараясь не показывать своей растерянности.

Как же встретиться с врагом? Может, сейчас же соскочить с машины и жать по-пластунски или, как советовал генерал, с ходу броситься в блиндажи? Рискованно. Подъедут машины — немцы начнут резать из пулеметов. Тогда конец всем казакам. Виновником неудачи будет Михаил.

«Почему не бьют наши самолеты? — мучительно соображал он. — Мало их. Артиллерия почему замолчала?» Лейтенант посмотрел на часы: «Понятно — время атаки». Михаил напомнил Тахаву пароль, тот, высунувшись из кабины, спросил казаков — помнят ли они? Кто шепотом, кто про себя повторил волшебные, спасительные слова: «Кюгель — Кенигсберг».

Вот уже видны доты. Вон она, злополучная высота, которая стоит стольких жертв, сил и страданий. Вот человек двадцать немецких солдат прогуливаются с автоматами в нескольких метрах от железобетонного подземелья. Наверное, ждут обеда. Михаил пригрозил шоферу дулом пистолета, лихорадочно размышляя: «Может, действительно немцы ждут обеда? Если даже они знают о падении Лихо-бора, то подумают, что машины могли вырваться».

Михаил чуть высунул голову, оглянулся — казаков за высокими бортами не видно: они сидят на коленях. Локти немецкого шофера заметно вздрагивают. «Теперь уже все равно, — наверное, думает он. — Попадусь своим, узнают, что привез русских, — сразу канут».

— Хальт! — кричит немецкий солдат. — Пароль?

— Кюгель. Привез обед, — стараясь не заикнуться, отвечает шофер.

Михаил сидит в кабине, не ворочаясь. Он держит пистолет, заложив палец за спусковой крючок.

Немецкие солдаты, услышав знакомый голос шофера, обычно привозившего обед, закинули автоматы за плечи, устремились к машине, как прежде, снимать горячие термосы. Михаил локтем тронул Тахава и нажал на спусковой крючок. Тахав из кабины дал автоматную очередь. Казаки в кузове вскочили, открыли огонь. Прыгали на землю, бросались вперед, ныряли в ход сообщения — таков был план Михаила, одобренный генералом Якутиным.

Заработал немецкий пулемет. Из амбразуры хлынула струя огня. Тахав с боку подбежал к железобетонному колпаку, бросил гранату. Пулемет замолчал. Выскочил из машины и Михаил. Пригнувшись, он метнулся в ход сообщения. Казаки уже орудовали в змеившейся траншее. Кто из них спрашивал пароль по-немецки, кто отвечал. От хода сообщения траншея разветвлялась на две стороны. Михаил, прижимаясь к стенке траншеи, пробирался в глубь подземной обороны. За ним двигался Тахав. Навстречу попался немецкий солдат, наверное вырвавшийся из рук казаков. Бежал он к выходу. Михаил, прижавшись за выступ траншеи, подставил бегущему ногу. Немец упал и был прикончен кинжалом.