Приз Гора

— Ты можешь поступить так, как пожелаешь, — пожал плечами мужчина.

— Конечно же, Вы хотели бы меня как свободную женщину! — заплакала Эллен.

— Что заставляет тебя думать, что я мог бы хотеть тебя именно так? — поинтересовался он.

— Простите меня, Господин, — сказала женщина, глотая слезы.

— Мужчины, и Ты должна это понимать, являются похотливыми собственниками. Нравится тебе это или нет, но они именно таковы. Те из них, кто тебе таковым не кажется, или страдают от недостатка гормонов, и считать их мужчинами можно с большой натяжкой, или они обманщики и лицемеры. Любой мужчина, который действительно желает женщину, который действительно жаждет женщину, хочет ее в здоровом, энергичном изобилии мощного мужского желания, он хочет ее полностью, всю, хочет обладать ею тотально, хочет владеть ею, хочет иметь ее в буквальном смысле этого слова. Таким образом, если мужчина что и хочет от женщины, то, чтобы она была его самым драгоценным, желанным и хранимым имуществом — рабыней.

— Но ведь никто не осмелится высказать такое вслух, — испуганно прошептала она.

— Ты же уже не в своем прежнем мире лживости и условностей, — усмехнулся ее хозяин. — На этой планете правда может быть сказана.

— Я — рабыня, — сказала Эллен.

— И мне это известно, — заверил ее он.

— Как же Вы сможете меня уважать, если я — рабыня! — воскликнула она.

— Ты — товар, — напомнил ей мужчина. — Я не уважаю тебя.

— А если я не стану просить, что будет сделано со мной? — решилась прямо спросить Эллен.

— Вернешься в прачечную, — пожал он плечами.

— Пожалуйста, пожалуйста, нет, Господин! — заплакала женщина.

— Именно так, — отрезал ее господин.

— А если я попрошу?

— Тогда, Ты тоже можешь быть возвращена в прачечную, — предупредил Мир.

— Конечно, — выкрикнула Эллен, — все это будет, как решит Господин!

— Итак, Ты уверена, что готова просить? — уточнил он.

— Да, Господин, — шепотом ответила рабыня.

Мог ли он сначала так ее оскорбить, вынудив совершить этот позорный поступок, а затем, удовлетворившись этим, развлечения ради просто вернуть ее к ужасам прачечной? Да, он мог. Он был рабовладельцем.

«Но я люблю его, — думала Эллен. — Я люблю его! Но какой интерес или важность могла бы представлять глупая любовь беспомощной рабыни для такого как он?»

— Ты должна понимать, — сказал мужчина, — что эта просьба не имеет никакого отношения к тому, являетесь ли Ты рабыней или нет. Это — факт свершившийся и бесспорный. Кроме того, твой статус известен и определен, как в плане физиологическом, так и в психологическом. Ты — прирожденная рабыня.

— Да, Господин, — не стала отрицать она.

— Мне это стало очевидно с того самого момента, как я впервые увидел тебя, — заявил Мир.

— Да, Господин.

— И к настоящему времени Ты уже соответствующим образом порабощена.

— Да, Господин, — повторила Эллен.

— Данное прошение необходимо для твоей же пользы, рабская девка, — пояснил ее хозяин. — Это станет тебе уроком и предостережением. Тем не менее, мне будет забавно услышать, как Ты будешь об этом просить.

— В ваших руках полная власть надо мной! — всхлипнула она.

— Таковы отношения, в которых Ты теперь находишься, — напомнил ей Мир, — ибо Ты — рабыня.

— Разве это не просто способ для меня признаться в том, что я — сексуальное существо, что у меня есть сексуальные потребности, и… — здесь Эллен опустила голову, и понизила голос, — и что я желаю сексуального опыта?

— Ты еще даже не начинала понимать свою сексуальность, — усмехнулся мужчина.

— Да, Господин, — согласилась она.

— А Ты, малышка Эллен, желаешь сексуального опыта? — полюбопытствовал ее господин и, не дождавшись ответа своей испуганно затихшей собственности, прикрикнул: — Отвечай, сейчас же, громко и ясно!

— Да, Господин, — выкрикнула она. — Я желаю сексуального опыта!

И в этот момент ей показалось, словно какое-то огромное, тяжкое бремя свалилось с ее плеч. Она в ужасе уставилась на своего владельца.

— Тебе не стоит бояться, что останешься вне сексуального опыта, — усмехнулся Мир. — Ты — рабская девка на Горе.

— Не является ли это прошение своего рода тестом, Господин? — спросила Эллен.

— Возможно, в некотором смысле, — уклончиво ответил мужчина.

«Он хочет меня, — решила она. — Он хочет, чтобы я просила его, и затем, когда я буду настолько унижена, настолько оскорблена, опозорена и обесценена, он будет удовлетворен и оставит меня себе. Тогда он будет держать меня рабыней, которую он хочет, рабыней которой я давно должна была быть, никчемной, но беспомощно принадлежащей ему, беззаветно преданной, беспомощно любящей. Стоит только мне пройти эту проверку, и он оставить меня для себя, прикует меня к своему рабскому кольцу и будет владеть мной полностью. У его рабского кольца, прикованная к нему цепью за шею, я буду посвящена им в непредставимые измерения моего ошейника, и начну более полно постигать, что означает быть отдающейся, покоренной, беспомощной рабыней».