Призрачные рощи

– Хорошо, что он опытный! – с облегчением разулыбалась чаевница. Даже чепчик ее посветлел. – В этот раз мой сын будет, скорее всего, еще раздражительнее, чем обычно. Ноа хотел, чтобы мой внук Фрэнсис поехал с ним в проповедническое турне, но тот отказался, сказав, что не хочет пропускать занятия. Он учится на боевого мага, – с гордостью добавила Пиония. – А внучка – на зельеварку. У нее уже получается такой же хороший липовый сбор, как у меня, представляешь, Тинави?

Мы с Пионией еще немножечко поболтали, после чего я вернулась в кеб, нагруженная чаем, паффами и легким предвкушением… Потому что, во-первых, прямо сейчас меня ждали друзья.

А во-вторых, мне, если честно, уже не терпелось увидеть сына Пионии воочию, пусть даже издалека. Просто оценить – так ли он плох, как о нем судачат. И если да… Как так вышло, прах побери, что он возглавляет церковь?!

* * *

Пока я добралась до ребят, дождь кончился.

Ясная половинка луны всплыла на очистившемся небе, как драгоценная чешуйка дракона. Запели, осмелев и выбравшись из укрытий, соловьи.

Эта ночь была слишком хороша для того, чтобы проводить ее в любимой, но все же закрытой пещере Смеющегося[10]. Поэтому мы с Кадией и Дахху выволокли огромный морской матрас наружу и устроились на нем: три горячих искры, чай, сэндвичи и пледы с длинными кистями, чтобы не мерзнуть.

Было иссиня-холодно и темно. Только пели сверчки за пушистыми ивами, заслонившими небосвод. И лягушки – тихонько, в обнимку – шептались в канавах. Из Леса тянуло загадками. От города долетали смешки и стук магботовых весел. Туман плескался вокруг матраса, как будто мы – на плоту, да в неведомом море, да в дороге к бессмертию…

Сколько нас помню, каждую весну мы с ребятами устраивали Уличную Ночь. На матрасе в саду нам казалось, что в мире нет ничего невозможного. Что мы – бесконечны. Было странно испытывать такой оптимизм ни с того ни с сего. Странно, но приятно. Вот она – сила традиций.

Мы лежали в рядок.

Справа Дахху – с моноклем в глазу, который он изредка и не пойми зачем вставляет, с волком Снежком в ногах и с ворохом статей о Марцеле из Дома Парящих, которые я принесла ему из ведомства, вызвав у друга спонтанный выброс дофамина.

Слева – Кадия. Глядя в небо, она подбрасывала и снова ловила мячик для тринапа. То одной рукой, то другой. Правой получалось хорошо. Левой – еле-еле. Но Кадию это лишь подстегивало. «Развивать свои сильные стороны – значит идти быстрее. Улучшать слабые – становиться неуязвимым. Так на фига мне торопиться куда-то, если там меня укокошит первый встречный?» – любила повторять подруга. И – левой кистью – шарик вверх да вверх.

В центре устроилась я. Сложила ладони на груди, как добропорядочный покойник, и вглядывалась в звезды.

Хорошо, когда есть с кем помолчать.

Где-то там, в вышине, в опасном и черном огне Небытия, бродят боги. Вернутся ли они? Будет ли к кому обратиться с молитвой? Или только – внутрь? В надежде найти еще немного сил, чтобы сделать рывок, очередной рывок – и неважно какой, ведь все мы стремимся вперед, даже если не можем сформулировать, куда именно…

Мне казалось, что я рассмотрела в туманности звезд завихренье – абсолютного монстра, за пятьсот квинтиллионов километров от нас – может, вход в царство Зверя? Страшные, распахнутые врата?

Каково там – в Пустошах Хаоса? Так ли тихо, как мы надеемся?

Вдруг Кадия, в сотый раз получившая мячом по лбу, повернулась на бок и уперлась локтем в желе матраса:

– Вы знаете, а ведь на новую должность в страже выбрали именно меня! – как всегда громко сказала она.

Виденье осыпалось хлопьями пепла.

Мы с Дахху изумленно сели. Маленькие оранжевые рыбки, жители морского матраса, тотчас испуганно сиганули во все стороны; изумрудные водоросли заколыхались; вода булькнула и завихрилась тайфуном.

– Уже?! Серьезно? – ахнула я. – Это один разговор на балу так мощно сработал?!

– Ага! – Кадия улыбнулась, хотя в ее пухлых губах мне почудилась тень печали. – Они сразу признали, что я создана для этой работы. Ликуем!

– И когда ты планируешь вернуться в стражу? – должным образом поликовав, спросил Дахху.

– Посмотрим. Но вступительные тесты у меня в конце недели. Это чистая формальность, конечно, я уверена, что сдам их, – Кадия странно хохотнула, – однако дополнительная тренировка никогда не помешает. Так что… Тинави, пофехтуем?

– Давай. Но чем? Я меч с собой не ношу, а у Дахху вряд ли найдется, да?..

– Не «вряд ли», а «точно не», – прыснул друг.

– А давай швабрами, – сузила глаза Кадия. – Считай, почти боевые посохи.

Так мы и сделали.

* * *

Некоторое время спустя, успешно сломав две швабры и перепугав всю округу своими воинственными воплями, мы с Кадией, уставшие и ржущие, как лошади, плюхнулись обратно на матрас.

Дахху так и валялся там все это время, буквально утонув в бумагах и возведя из одеял чуть ли не шатер: то ли чтобы не дуло, то ли чтобы изобразить, что он не с нами, бешеными.

Кадия, как всегда, когда пребывала в хорошем настроении, бодро разглагольствовала:

– Мы – просто красотки! Я не понимаю, почему этот мир еще не принадлежит нам?