Призрачный престол

— Простите, сэр Гледерик. Мое поведение неподобающе, особенно учитывая, что вы только что спасли мою жизнь. Но мне кажется, я заслужил некоторые ответы. Я обратил внимание еще в Акарсайде, вы крайне ловко владеете оружием — любому на загляденье. Мало ли какие бывают на свете искусные бойцы, сказал я себе… но потом вы очень странно вели себя в трактире, а тот волшебник разговаривал с вами еще более странно. И теперь, вы сначала прямо признались мне, что вам уже довелось умереть… совсем как существам, с которыми мы сражаемся, или спутницам Крейтона, нас предавшим… А потом явили мне нечто, очень похожее на магию. Вы не говорили, что вы чародей.

— Я и не чародей. Никогда не учился магии, честью клянусь.

— Позвольте не поверить. Этих… фоморов… или что на нас набросилось… вы уделали вполне чародейским способом. Кто вы такой, Гледерик Брейсвер? Восставший из могилы волшебник? Как оказались возле Гарета Крейтона? Чего добиваетесь?

Вместо ответа Гледерик лишь отвернулся. Кое-как обогнул капитана, сделал несколько нетвердых шагов, оглядываясь. Пол оставался влажным, потеки воды напоминали пролитую кровь, в нескольких местах потолок частичные осыпался, но каменные своды оказались крепкими и все-таки устояли. Больше ничто не напоминало ни о выставленном Эленой Крейтон энергетическом барьере, ни об открытом девице по имени Анвин портале, уводившем к мертвому королю. Коридор по-прежнему заканчивался проломленной в прежде тупиковой стене дырой, за которой клубилась чернота, и отсюда Гледерик не мог понять, что же там, за порогом — то ли выход в смежную пещеру, не освещенную факелами, то ли врата в саму преисподнюю, в преддверии которой они оказались.

— Господин Брейсвер, или как вас там. Я жду. Вам не нравилось, как тянула госпожа Крейтон, мне не нравится, как ныне тянете вы.

Дэрри быстро развернулся к Колдеру на каблуках, вновь усмехаясь:

— Значит, я уже не «сэр Гледерик», господин капитан?

— Откуда мне знать, какой вы к фоморам сэр и сэр ли вообще?

— Самый настоящий, могу заверить, честью и именем предков поклясться, и памятью рода. Меня посвятил в рыцари Эдвард Фэринтайн, лорд Вращающегося Замка и герцог Таэрверн, король пресветлого Эринланда… и не хмурьтесь так, речь не о том Эрине, что лежит через море от вас, а совсем о другой стране. Я в самом деле — наемник и рыцарь одновременно, капитан вольного отряда, сражался на нескольких войнах и в большинстве из них победил. Вы когда-нибудь слышали о других мирах, капитан Колдер? О землях, подобных вашей, населенных такими же людьми, но отдаленных от вас бескрайними безднами пространства и времени? Чародеи способны путешествовать между ними.

— Слышал что-то краем уха, — пробормотал капитан.

Сильного удивления он не выказал. Ага, прекрасно, запомним, что наш дорогой Остин Колдер на диво хорошо образован для провинциального вояки. И о гибели принца Бринмора ему что-то известно, и концепция множественности миров не вызывает положенного ошеломления.

— Прекрасно, что слышали. Так вот, из одного из подобных миров я родом. Он почти во всем подобен вашему — разве что там немного другие королевства и очертания земель. Не удивляйтесь моим способностям и не подозревайте меня невесть чем — все случившееся в новинку и для меня. Я происхожу от фэйри… Вам ведь знакомы сказки о фэйри, альвах и сидах, и прочем волшебном народе? Насколько я понял рассказ леди Элены, они известны и тут. Я из очень древнего дворянского рода, куда более древнего, полагаю, чем семья Крейтонов, и несу в своих жилах древнюю кровь. Драконы и эльфы, и кого только нет, если хорошо покопаться… Мы привыкли не относиться к таким россказням слишком серьезно, но сегодня старое наследие пробудилось во мне — и спасло нам жизнь.

— Вот значит как. Говорите, вы эльф, — Колдер недоверчиво хмыкнул.

— Потомок драконов, если точнее.

— Как та виверна? Что ж за вами тогда чешуйчатый хвост не болтается?

Гледерик едва сдержал смех:

— Совсем не как та виверна, поверьте. Она больше напоминала безмозглое животное. Драконы в моем мире… они выглядели как люди… как я… большую часть времени. Иногда умели оборачиваться крылатыми чудовищами, но лишь по собственному усмотрению, в остальном предпочитая человеческий облик. Драконьей крови во мне совсем немного, прежде она почти не проявлялась, а теперь… Нас приперли к стенке, во всех возможных смыслах, и следовало что-то предпринять. Дальше оно получилось само.

— Ага, верю. В наш мир вы проникли при помощи той же магии?