Призрак

Колобков вскрикнул и задергался. Его протез страшно заскрипел, хрустнул в двух местах и свалился с культи. Но упасть инвалид не успел – у него в долю секунды выросла новая нога. Здоровая, крепкая, довольно волосатая. Точно такая же, как левая.

– Петенька!.. – всхлипнула его жена, душа мужа в объятиях.

Дочь и сыновья тоже принялись обнимать Колобкова. А вот сам он выглядел скорее ошеломленным, чем обрадованным. Пошевелив свежими розовыми пальцами, Колобков растерянно произнес:

– Да епта… Я задолбался объяснять мужикам, что у меня случилось с ногой. А теперь придется им объяснять, каким [цензура] она у меня отросла. Но… спасибо, конечно.

– Зато ты будешь первым одноногим, с которого снимут инвалидность, – ядовито сказала Стефания.

– Да уж, комиссия охренеет! – дико заржал Колобков.

Примерно так же поступили и с Петровичем. Огромный беркут дико заклекотал, его крылья стремительно обернулись руками, лапы – ногами, оперение – кожей, клюв – носом и ртом. Завершилось короткое превращение – и вместо птицы на полу сидит растерянный пожилой дяденька.

На него тут же набросили какую-то одежку, сунули стакан воды… хотя нет, не воды. Колобков внимательно осмотрел расколдованного человека и хмыкнул:

– Петрович, ну ты гляди ж. Такой ощуч, что ты за десять лет ни на день не постарел.

– Я восстановил его таким, каким он был до превращения, – сказал Каспар. – Только полностью здоровым.

– Вот за это вам наше спасибо! – выдохнул Петрович, все еще держа полный до краев стакан. – Иваныч, мне теперь куда ж?.. Я ж того… официально-то помершим числюсь…

– Знаешь, Петрович, вот ты на эту тему сам думай, – ответил Колобков. – Тебе вообще ничем не угодишь.

Остальным членам семейства тоже были вручены подарки. Ничего экстраординарного – просто маленькие сувенирные чудеса.

Близнецы, например, получили по волшебной ручке, чтобы подписывать бумаги. Бальтазар пообещал, что, если вдруг в некоем документе будет ложь, обман или подвох, ручка писать откажется.

А их мать, завистливо косящаяся на не постаревшего Петровича, получила от того же Бальтазара молодильный шампунь. Вымоешь таким волосы и тело – помолодеешь на полгода.

Следом принялись оделять отсутствующих здесь лиц. Передали Колобкову некие зачарованные часы для неких Геннадия и Валерия, связались по скайпу с неким Василь Василичем, послав ему тоже что-то вроде крепкого здоровья.

Потом позвонили в Германию, некоему герру Грюнлау. Предложили убрать какого-то дедушку Вернера. Данилюк вообще не понял, о чем речь, но решил потом и об этом тоже спросить у Стефании.

Впрочем, герр Грюнлау отказался от предложения. Промямлил, что он к нему как-то попривык, пусть уж сидит. А вот за что он в самом деле был бы благодарен, так это за небольшой пакет акций одной маленькой, но интересной фирмы…

Но старики только покачали головами. К ним вернулись здравый ум и твердая память, но пропустили они слишком много. Реалии современной Земли по-прежнему оставались для них потемками, так что даже само слово «акция» звучало непонятно.

Вместо этого они подарили герру Грюнлау небольшую толику живой удачи. И посоветовали впредь прислушиваться к гласу интуиции, бездумным порывам. Мол, теперь везти ему будет чуть чаще, чем раньше.

В списке остался еще некий Сергей. Но как с ним связаться, Колобковы не знали. А старики, переглянувшись, сказали, что с него, пожалуй, хватит и уже полученного дара.

– Это уж точно, с него хватит, – фыркнула Стефания.

Не удалось связаться и с последними двумя членами семейства. Младшей дочерью Ольгой и бабушкой Матильдой. Они обе пребывали в далеких тропических краях и на данный момент были вне досягаемости.

– Интересно, как там дела у мамы?.. – задумчиво протянула Колобкова-старшая.

– Вот вообще неинтересно, – отрубил ее муж. – Надеюсь, она уже сдо… хорошо себя чувствует и каждый день пьет дайкири из половинки кокосового ореха.

– Петя, ну вот что ты какой?! – возмутилась Колобкова.

– Не волнуйтесь, перед отбытием в горние сферы мы заглянем и к этим двоим, – пообещал Бальтазар.

– Ну а теперь… – задумчиво произнес Каспар.

– …осталась только ты, – улыбнулся Светлане Мельхиор.

Та чуть заметно покраснела. Кажется, она решила, что про нее забыли, но врожденная деликатность не позволяла о себе напоминать и что-то выпрашивать.

– Тебе я хочу подарить то, что тебе всегда хотелось, – сказал Мельхиор.

Откуда-то позади себя он достал толстенную книгу в кожаном переплете. При виде ее у Светланы округлились глаза, а изо рта вырвался приглушенный писк.

– Орто Матезис Сцентия!.. – ахнула она. – Вы… она… это правда мне?! Ой, спасибо!..

– Не за что, не за что, – улыбнулся Мельхиор. – Мне она больше не нужна, а тебе, уверен, пригодится.

Светлана раскрыла огромный фолиант, принялась с вожделением листать… но тут же растерянно сказала:

– Ой… но я же не понимаю, что тут написано…

– Значит, тебе придется овладеть языком канарра, – лукаво сказал Мельхиор. – Это будет непросто, но я верю, что ты справишься. Пусть Великая Книга Знаний хорошо тебе послужит.