Призрак замка Гримуар. Рождественский детектив

Он плюхнулся на диван рядом с Леонидом.

– Я что-то пропустил? С тобой все в порядке? – поинтересовался он, подозрительно прищурившись.

– Все хорошо. Потом объясню. А ты что, ушел от нас, чтобы снова пробраться на кухню? – прошептал ему на ухо спортсмен. – Опять искал рецепт?

Женька сделал квадратные глаза, бросил испуганный взгляд на Мари и приложил палец к губам.

– И как?

Тот лишь развел руками и грустно вздохнул.

– А что в рюкзаке?

Женька приоткрыл молнию. Рюкзак был плотно набит пачками печенья и стеклянными бутылками с лимонадом.

– Надоело все время бегать за едой, – объяснил он. – А так я снабжен пропитанием нон-стоп!

Дети, которым запретили удаляться от родителей дальше, чем на несколько метров, маялись от безделья и тоски. Мишель, вздыхая, обрывал с елки иголки и складывал их в аккуратную кучку под деревом. Анюта сидела на подоконнике и о чем-то напряженно размышляла.

– Да что ж вы мучаете бедных детей! – Мадам Бриль всплеснула руками и сердито посмотрела на Алексея и дочь. – Хоть в пределах залы-то им перемещаться можно? – Она сочувственно посмотрела на грустную внучку. – Пусть хоть поиграют, что ли! В догонялки, в прятки, в конце-то концов! А то сердце разрывается!

Она села на диван и, морщась от боли, сняла свою красную туфельку и потерла большой палец ноги. На пальце красовался фиолетово-багровый кровоподтек.

– Этот Феликс, будь он трижды неладен… Прошу прощения, о мертвых так, конечно же, нельзя. Но что за неуклюжий петух из него все-таки вышел! Так палец мне отдавил, что до сих пор болит… Так вы будете играть с детьми или нет? – Она грозно посмотрела на приготовившуюся к возражениям дочь. – Нет-нет, ничего не хочу слышать! Вы во время ловушки уже разок играли в прятки – и ничего же не случилось! Вы оба тогда вообще куда-то запропастились, дети до вас докричаться не могли… И ничего ведь, тогда вы и не беспокоились! – продолжила она, качая головой. – А сейчас – к ноге, будто они не дети, а собачки дрессированные… – Она снова потерла большой палец.

Мари вдруг поперхнулась чаем, закашлялась. Резко отодвинула от себя чашку, пролив содержимое на стол. Вскочила на ноги.

– Борода Мерлина! – закричала она. – Я знаю, теперь я все знаю!..

Она остановилась посреди залы, высокая, прямая и сияющая.

Глаза ее горели.

В зале наступила полная тишина.

– Вы о чем, Мари? – осторожно спросила мадам Бриль.

– Мари, ты знаешь, кто убийца? Неужели во время игры в прятки Алексей и Елена?.. – пробормотал Женька и бросил испуганный взгляд на супругов.

Елена, чуть приоткрыв рот, в смятении смотрела на мужа. Руки ее были заломлены, пальцы побелели. Она медленно качала головой. Алексей глядел на нее, не произнося ни слова. Плечи его ссутулились.

– Неужели они?.. – снова спросил Женька.

Мишель и Анна одновременно ахнули.

Губы Мари тронула легкая улыбка, она приподняла брови и неопределенно покачала головой.

– Простите, мадам Бриль, вы позволите мне взглянуть на вашу ногу? – попросила она.

Фаина округлила глаза, но снова сняла туфельку. Мари склонилась над ее ступней.

Потом вздохнула, расправила плечи и громко сказала:

– Срочно соберите всех. – Голос ее был решительным и холодным. – Где сыщик?

Глава 51

Было совершенно очевидно, что призрак оскорблен в своих лучших чувствах и больше не покажется.

Оскар Уайльд

Мари стояла на возвышении около рояля, где совсем недавно разыгрывалась шекспировская драма. Чернильная тень девушки падала на каменную кладку стены. Плечи девушки были отведены назад, глаза сверкали гневным огнем. Резким жестом Мари стянула резинку с волос, и они хлынули пышными волнами на спину.

Она медленно оглядела присутствующих.

Гости впились взглядами в ее лицо – встревоженными, любопытными, требовательными, недоверчивыми…

– Ну же, не томите, Мари! – крикнул летчик, изо всех сил дергая себя за бороду. Рубашка его была мокрой от пота. – Вы что же, раскрыли преступление? Вы знаете, кто убийца? – Он подался всем телом вперед, нетерпеливо стукнул себя ладонью по бедру.

Мари медленно кивнула.

– Да. Я знаю, кто это.

Она перевела взгляд на мертвенно-бледного Алексея.

– Святые угодники, неужели и правда он? – охнул управляющий.

Тут на сцену поднялся сыщик. Он важно пригладил волосы на висках, оправил клетчатую рубашку и вздохнул.

– Подвиньтесь, Мари. Сейчас говорить буду я. Я, как-никак, представитель полиции! Благодарю вас за содействие.

Мари окинула его полным любопытства взглядом, в сомнении приподняла бровь, но противиться все же не стала. Отошла в сторону, облокотилась о рояль.

– Итак, наконец все стало ясно, – сказал Мюллер. – Спасибо вам, мадам Бриль, что напомнили об игре в прятки. Еще одно звено в цепи доказательств – и какое! Да, теперь все яснее ясного, – повторил он.

– О, так ли это? – пробормотала Мари.

Сыщик повернул к ней удивленное лицо.

– Мари, что за неуместная ирония в вашем голосе? – Он нахмурился. – Несмотря на мое дружеское расположение, я все же попрошу вас не мешать работе официальных органов.