Призрак замка Гримуар. Рождественский детектив

– Дорогие гости! Сегодня вам выпала честь отведать настоящий старинный «Захер» по оригинальному рецепту! – Усы его гордо натопорщились, брови заходили ходуном.

– Подштанники Баха… – ошарашенно покачал головой Женька. – Тот самый «Захер»? Национальное достояние Австрии? За который долгие двадцать девять лет велась настоящая «война тортов», и судебные разбирательства не прекращаются и по сей день?..

– Да-да! – Йозеф надулся еще больше и заговорщически понизил голос. – Наш повар, знаете ли, давным-давно служил в венском отеле «Захер», где хранят оригинальный рецепт. Ух, и скольких сил мне стоило найти этого волшебника и уговорить работать у нас! Мое сокровище! – Он понизил голос. – Конечно, выдать секрет рецепта он не имеет права, но вот время от времени побаловать меня и особенных гостей…

Управляющий в предвкушении потер руки и цокнул языком.

– «Захер» – это сказка! Если вы не пробовали настоящий «Захер», то вы не знаете, что такое шоколадный торт, – торжественно добавил он.

Послышалась барабанная дробь.

Дети взвизгнули от восторга.

В залу медленно вплыл повар, неся в руках поднос. На нем возлежал накрытый круглой стеклянной крышкой торт.

– Па-па-па-пам…

Все затаили дыхание.

Повар поставил поднос на стол и приподнял крышку.

И вот показался он, торт.

Блестящая шоколадная глазурь, разлитая тонким слоем, блестела, как зеркальный пруд. Торт венчала круглая фирменная печать. В воздухе разлился аромат шоколада, ванили и абрикосового конфитюра.

Повар вонзил лезвие ножа в податливую вязкую мякоть коржа, и в разрезе показалась нежная прослойка.

– Мне, мне первому! – взвизгнул Мишель.

– Мишель, веди себя прилично! – прикрикнула на него Анюта.

Повар распределил торт между гостями. На блюде остался один последний ломтик.

Анюта широко раскрытыми глазами уставилась на кусок торта на своей тарелке.

– Бабушка, а можно мне сразу два кусочка?

– Конечно, дорогая. Все, что пожелаешь! На вот, возьми-ка ножик и разрежь свой кусок на два!

Анюта обиженно надулась, но тут же снова расцвела, надкусив торт.

Мари взяла серебряную чайную ложечку, погрузила ее в шоколадную мякоть, отправила маленький кусочек в рот и зажмурилась.

– Восхитительные терпко-шоколадные ноты и сочный абрикос с благородной кислинкой, – прокомментировал Йозеф, гордо улыбаясь.

– Отведать «Захер» и умереть… – сказала мадам Бриль.

Мари отложила вилку и посмотрела на подозрительно притихшего Женьку.

– Что-то я не слышу от тебя криков восторга. Ты же наш главный Робин-Бобин и сладкоежка, всем сладкоежкам сладкоежка. Что же ты молчишь, будто воды в рот набрал?

Женька безмолвно глядел расширившимися зрачками на последние шоколадные крошки на своем блюдце.

– Эй, не молчи!

– Кажется, он потрясен до глубины души, – сказал Леонид.

Женька растерянно оглянулся по сторонам, потом медленно перевел затуманенный взгляд на друзей.

– Зебры на вершине Эвереста… Это… Это лучшее, что происходило со мной в жизни! – осипшим голосом проговорил он. Затем откашлялся и уже увереннее добавил: – Я должен получить рецепт!

– Ты что! Это же секрет, охраняемый веками. Патент, за который десятки лет велись суды. Думаешь, кто-то поделится им с тобой по доброте душевной?

– Я должен получить рецепт, – еще тверже сказал Женька. Щеки его порозовели. – Я раздобуду этот рецепт – или умру.

Мари рассмеялась.

– На всякое хотенье есть терпенье…

Не обращая на ее слова никакого внимания, Женька встал из-за стола и подошел к управляющему.

– У меня к вам серьезное предложение. Просите, что хотите и сколько хотите, но ваш повар должен дать мне рецепт.

– Э, дружок, даже и не мечтай, – рассмеялся тот. – Это тайна, оберегаемая веками. Страшнее, чем привидение. – Он грозно пошевелил бровями.

– Нет-нет, вы как хотите, а мне нужен этот рецепт, и я от вас так просто не отстану!

Мишель доел свою порцию, облизнулся и потянулся за последним куском «Захера», лежащим на большом серебряном блюде.

Женька боковым зрением заметил движение мальчика. Он что-то неразборчиво выкрикнул, стрелой бросился к столу и упал животом на скатерть. В стороны разлетелись тарелки и блюдца, жалобно звякнул опрокинутый стакан с яблочным соком. Женька выкинул руку в стремительном броске, и пальцы его сомкнулись на торте на мгновение раньше пальцев Мишеля.

– Мое! – завопил он, схватил торт обеими руками и отправил его в рот.

Мишель скривился, собираясь заплакать.

– Вот еще! Ты же взрослый, будешь еще из-за всяких обжор плакать, – строго проговорила Анюта.

Мишель тут же успокоился, но продолжал глядеть на Женьку, обиженно насупившись.

– Что за безобразное поведение, – скривился Рон. – Управляющий, кого вы только пускаете в гостиницу!

– Женька, ну как тебе не стыдно? Отбирать у ребенка сладости! – всплеснула руками Мари.

– Простите, – покраснел приятель, смущенно косясь на мальчика. – Я был не в себе. Мишель, я тебе потом куплю пять тортов. Это было дело жизни и смерти. Я… Я не мог иначе… – пробормотал он, размазывая по щекам шоколадную глазурь.