Призраки и пулеметы (сборник)

Признаться, я долго думал перед тем, как предать широкой огласке эти записи. Частью оттого, что все это – лишь отрывки моего скромного дневника, начатого еще в то время, когда я жил в тишине и покое, надежно укрытый от всякого зла прочностью родных стен и доброй тишиной моей страны. Поскольку я не мог и предположить в те дни, что оставленные мной записи прочтет еще чей-то взгляд, я писал вольно, заботясь не о слоге, а лишь о том, чтобы верно передать мысли и чувства, занимавшие меня тогда. Однако события, отраженные в этих записках, столь чудовищны, столь непостижимы уму и даже сама память о них столь невыносима моему сердцу, что я решился, ради тех, кому еще может грозить опасность, обнародовать их. Даже если следствием этого станет безвременная моя кончина и тяжкая тень позора и ненависти, от которой мне не уйти до скончания времен.

Владислав VII, граф Дракула

4 мая

Я остановил коляску в отдалении, желая дать отдых лошадям, потому как до прибытия дилижанса, что шел из Быстрица в Буковину, оставалось еще около получаса. Сгущающаяся темнота заполняла ущелье Борго, подобно тому, как густой кисель наполняет чашу. И в этой мгле слышался далекий вой волков. В невысокой траве меж камней стрекотали кузнечики и цикады. И все эти родные с детства звуки наполняли душу покоем и благостью. Волшебная ночь – канун дня Святого Георгия – обволакивала меня своим колдовским очарованием, и казалось, сотни неупокоенных душ тех, кто пал в этих местах под знаменами моего отца, деда и прадеда, бродят где-то рядом со мною, призывая меня из тьмы гулкими стонами. Волки подошли ближе, но лошади мои не испугались и продолжали спокойно пощипывать траву.

Я спрыгнул с козел и прошелся по траве, позволяя ветру подхватить и отнести от коляски мой запах – запах хозяина этих мест, который все окрестные твари знали испокон веков. Потому как сама земля эта дала начало моему пращуру, наделила его потомков силой и долголетием и своей рукой укрыла благословенные Карпатские уделы от алчной жестокости турок и других народов, что приходили к нам сотнями и тысячами, чтобы отдать этой земле свою кровь и жизнь. Учуяв меня, волки отошли дальше, продолжая кружить в темноте. Видно им, как и мне, не терпелось увидеть в ущелье далекий огонек движущегося дилижанса.

Признаюсь, сердце мое прыгнуло и забилось чаще, когда в глубине ущелья вдруг послышались дальний цокот копыт и удары бича, которым возница не щадя гнал лошадей. Фонарь, освещавший ему дорогу, от бешеной скачки мотался из стороны в сторону, бросая по сторонам дороги нелепые пляшущие тени. Я с удивлением заметил, что дилижанс прибыл двадцатью минутами раньше назначенного. Такая поспешность в наших краях может почитаться редкостью, потому как население здесь неспешно во всем – в работе, езде или мысли.

Я торопливо вскочил на козлы и приготовился ехать навстречу дилижансу, но тот, к величайшему моему удивлению, пронесся мимо, громыхая и скрипя. И в окнах его не увидел я ни единого лица. Дурное предчувствие и разочарование едва не взяли надо мной верх и не заставили повернуть домой, но все же я не мог допустить мысли, что мой новый друг подвел меня, отступив от намеченного плана. Я решился дождаться полуночи.

И каково же было мое радостное удивление, когда через несколько минут в ущелье послышался странный, рокочущий звук, от которого лошади мои забеспокоились и принялись настороженно переступать ногами. Даже волки, как я заметил, отступили, стараясь укрыться в темноте от гостя, разрушившего знакомую с детства сонную тишину сперва гулом и грохотом котла, а после – резким, как крик чайки, сигналом и громким шипением выпускаемого пара, от которого одна из моих лошадей дернулась было в сторону, но я усмирил ее коротким окриком. Она послушалась, однако продолжала в страхе прядать ушами.

Темноту ущелья прорезали яркие фары, и громадная паровая карета вылетела из темноты на скорости, как мне показалось, едва ли не двенадцати миль в час. Она остановилась у обочины, по-прежнему зловеще гудя. Я не успел еще справиться с чувствами, как дверца отворилась и на землю спрыгнул мой гость. Он быстрыми шагами двинулся к моей коляске.