Собирая чемодан перед отъездом в Москву, я положила в него несколько популярных брошюр, рассказывающих молодежи о СПИДе. Одна из них называлась: "В поисках мистера Кондома".
Я знала, что этот буклет заинтересует моих друзей не только непривычной откровенностью, но и потому, что нехватка презервативов постоянно выводила из себя молодых русских: мужчин, которые хотели взять на себя ответственность за предохранение, и женщин, которые хотели, чтобы их мужчины практиковали безопасный секс. Презервативы искали не только мужчины, которые оберегали женщин от нежелательной беременности, но и те, кто старался уберечься от СПИДа.
Продюсеры "Взгляда" хотели, чтобы я показала брошюру "Looking for mr. Condom" в камеру, чтобы продемонстрировать, какая просветительная литература необходима России. Это требование шло вразрез с полученным мною примерным воспитанием. Меня учили, что женщина (да и мужчина тоже) не должна произносить слово "презерватив" в присутствии лиц противоположного пола. Я сказала Владу Листьеву, что мне проще раздеться перед камерой, чем выдавить из себя это слово на глазах миллионов зрителей.
- Не волнуйся, - успокоил он меня и добавил, что сам прочитает название брошюры, в том числе и пугающее меня слово.
В прямом эфире я энергично рассказывала об антиспидовской пропагандистской кампании, в ходе которой показывалось, что СПИД опасен не только геям, но и всем остальным. Потом взяла со столика злополучный буклет, чтобы его увидели все зрители.
- Я хочу продемонстрировать вам буклет, предназначенный школьникам в возрасте от десяти до пятнадцати лет.
- Да, нам такие буклеты пришлись бы очень кстати, - радостно воскликнул ведущий. - Елена, будь добра, переведи, пожалуйста, название.
Я яростно взглянула на него, чувствуя себя преданной. А потом едва слышно произнесла:
- "В поисках господина Презерватива".
- Пожалуйста, говори громче, Елена, чтобы тебя услышали наши зрители.
- "В поисках господина ПРЕЗЕРВАТИВА", - выкрикнула я, чувствуя, как кровь прилила к лицу.
При всех недостатках сексуального воспитания в Америке Россия, по сравнению с ней, находилась в средневековье. Тот факт, что я, взрослая женщина, едва могла произнести вслух название обычного противозачаточного средства, наглядное тому свидетельство.
На следующий день на улицах Москвы несколько людей старшего возраста осудили меня за "вульгарность". Один мужчина средних лет ткнул в меня пальцем:
- Вы - женщина. Как вы могли публично произнести такое слово?
Но я обнаружила, что стала героиней для молодежи. Ровесники аплодировали моей смелости. Однако один молодой человек резонно указал, что произнести слово "презерватив" по телевидению - сущий пустяк. Пресса должна постоянно указывать властям на то, что найти презервативы или другие противозачаточные средства в советских аптеках практически невозможно. Если купить презерватив невозможно, нужно ли знать о том, что он оберегает от СПИДа?
Появляясь на телевизионных экранах, я надеялась изменить российские стереотипы в отношении черных. Я хотела, чтобы русские видели в нас не только "чернокожих гигантов", творящих чудеса на спортивных аренах.
Я испытывала особую гордость, когда в программе "Взгляд" показали любительский фильм, снятый во время моей поездки в Лос-Анджелес, запечатлевший воскресную службу в церкви Христа в Западном Лос-Анджелесе, типичную службу, одну из тех, на которые после освобождения от рабства собирались афроамериканцы. Хлопая в ладоши, исполняя госпелы, паства и священник открыли россиянам новую для них сторону жизни афроамериканцев и новый вид поклонения Господу.
После передачи зрители звонили с одним и тем же вопросом:
- Почему все эти люди смеялись? Почему они так счастливы, находясь в церкви?
Россияне не привыкли к тому, что религия может сочетаться с весельем. В православных церквях все очень сурово и торжественно, Бога положено почитать, низко склоняя голову.
До моего первого приезда в Америку я практически ничего не знала о той важной роли, какую играла религия в жизни афроамериканцев. Мои бабушка и дедушка были атеистами, хотя бабушка и упоминала, что отец Оливера был священником. К тому времени, когда она встретила деда, он давно уже забыл дорогу в церковь. Но в Америке я узнала об этом и рассказала телезрителям, что для черных церкви были не только местом духовного общения с Богом, но служили источником знаний и становились тем местом, где рождались лидеры афроамериканского движения.
Когда я начала появляться на телеэкранах, многие зрители решили, что я американка. Они звонили и спрашивали, где мне удалось так хорошо выучить русский язык. Отвечая на эти вопросы, я рассказала историю моей семьи. Не удивительно, что зрители практически ничего не знали об афроамериканцах, которые приезжали в Советский Союз в тридцатые годы. Участие иностранцев, белых и черных, в укреплении промышленности и сельского хозяйства Советского Союза - не самая известная глава нашей истории.