Проба небес

Далее обменявшись «телефонами», как по старинке еще называют идентификационные номера в системе связи НД, мы обсудили вечерние тренировки в расширенном составе. А после того, как девушки ушли готовиться, нам предстояло обсудить кое-что еще. Хотя, надо сказать, что он первый начал.

Помявшись несколько минут, Шарль осмелился на вопрос:

— Ичика-сан, а то, что Сесилия-Сан и Хоки-сан твои девушки подразумевает ли?..

— Что я с ними сплю? Да, разумеется.

— И тебе разрешают? — изрядно смутившись, удивился тот. — Сразу с двумя??

— Да я как-то даже и не спрашивал. Хотя, признаю, что есть в таких отношениях и отрицательные моменты. Взять хотя бы недосып…

— Я наверное вам помешал… — догадливо повинился смущенный юноша. — Вы ведь вместе жили.

— Ерунда, переживу. Ты, главное, не задавай лишних вопросов о том, куда и зачем я летаю по ночам, и все у нас будет в ажуре.

В ответ он недовольно (!) кивнул, на что я не преминул задать встречный вопрос:

— А у тебя самого-то с женщинами как? Просто, если стесняешься, то я могу организовать тебе тайную встречу со старшекурсницами — те из тебя в момент мужчину сделают!

Изрядно смутившийся скромник, выдав несколько «Эээ», «Нуу», предложил замять тему. Далее мы обсуждали исключительно предстоящее занятие.

Глава 30. Мечты и их последствия

Заходящее солнце, на ладонь возвышающееся над горизонтом, заливало верхушки зданий червонным золотом.

Стоя на козырьке арены, что широким пологом укрывал зрительские места, Лаура Бодевиг молча глядела вдаль. Белокурую девушку распирала злоба, дополненная изрядной долей непонимания. «Как она могла предпочесть его? Как?!?» — Горько шепча, она раз за разом повторяла, словно мантру. Неудача опаляла изнутри, будто горсть углей. Всё, к чему она стремилась, на что надеялась — распалось, словно карточный домик.

Сама того не заметив, она погрузилась в воспоминания.

Изначально, её смыслом и целью была лишь война. Рождённая искусственно, не знающая родителей, она была создана как прототип идеального солдата, чьим домом были казармы, а детство прошло на полигонах и тирах. Многие тысячи часов беспощадной муштры: теория, практика, экзамены, и когда уже никто не смог оспорить её первенство, — наступает крах. Тяжким трудом завоёванное лидерство становится не дороже прошлогодней листвы.

Всему виной оказалась одна ученая, что, с показной дурашливостью ребенка, выпустила в мир невиданную прежде силу. Танки, пушки, самолёты, корабли — меркли в сиянии нового оружия, чья всесокрушающая мощь уступала только ядерному взрыву, да и то ненамного. Мгновенно спохватившиеся начальники дали немке понять, что единственный шанс остаться при деле — освоить новую стезю. Но тут её настигла череда неудач. Перенеся крайне болезненную операцию по вживлению наномашин, она так и не смогла покорить небесный доспех. Непохожая ни на что, из виденного ранее, летающая бестия оказалась своенравной и неуправляемой. И когда уже не осталось даже проблеска надежды, в её жизни появилась она.

Оримура Чифую.

Строгость без презрения, сила без гордыни, превосходство без спеси — такой она запомнилась ей навсегда.

Глубокое понимание новой техники и живой ум этой молодой женщины позволили не только преодолеть кризис Лауры, но и создать крайне эффективную методику, лёгшую в основу подготовки пилотов НД германской армии. Но спустя год, невзирая ни на какие посулы руководства, наставник покинула страну, вернувшись к себе.

Обретя новую цель, Лаура исступлённо тренировалась, каждым шагом приближая свою мечту. Но когда планы потихоньку начали обретать плоть, мир поразила еще одна новость: найден мужчина пилот! И вчитываясь в строки газеты, она обнаружила, что феноменальный юноша не кто иной, как брат её инструктора. Прилагающаяся к статье фотография (изображающая того в пол оборота), не вызвала у девушки ничего кроме презрения — рекомый уникум оказался типичным гражданским: тощим, патлатым и немного сутулым. Жалкое подобие своей сестры.

Даже последующая новость о нападении на академию, где тот отличился героическим подвигом, воспринималась не иначе как курьез — повезло, мол, доходяге. Но самое гадкое было в том, что перед самым отлётом, её непосредственный начальник провел с ней беседу, в которой достаточно прозрачно намекнул, что их, с Ичикой, отношениям никто не будет препятствовать. Предложение не нашло понимания.

После такого Бодевиг лишь укрепилась в своём неприятии. А уж когда увидела его в реале, это было просто… невыносимо. Эти субтильные формы, эта тонкая, ненакачанная шея, густая копна черных волос и взгляд, где смешалось недоумение и насмешка. За такое к себе отношение, тем более со стороны гражданского, Лаура решилась преподать ему урок, вот только вышло наоборот.