Проблемы безумно богатых азиатов

Рейчел вошла в ванную и включила кран, чтобы наполнить раковину. Она снова посмотрела на сережки — простые жемчужные гвоздики с золотыми штифтами, каждый с небольшим золотым диском в качестве крепления. Прежде чем окунуть одну из серег в воду, Рейчел решила отодвинуть заднюю часть застежки и внезапно ахнула. На оборотной стороне диска были вырезаны крошечные китайские иероглифы.

— Ник, не думала, что когда-то придется говорить эти слова, но… ЭВРИКА! Я НАШЛА! Тут малюсенькие иероглифы.

Рейчел тут же прочитала цифры: 9, 32, 11, 17, 8. Ник поворачивал ручку к соответствующим цифрам, его сердце колотилось, когда замки по очереди со щелчком открывались. Он наконец повернул рычаг, чтобы открыть сейф, и задержал дыхание, гадая, что же найдет внутри. Дверца сейфа со скрипом распахнулась, Ник заглянул в него и… не увидел ничего, кроме маленьких тетрадок в красном кожаном переплете, аккуратно сложенных в стопки. Он взял одну из них и принялся листать. Страницы были исписаны иероглифами, и Ник понял, что просматривает личные дневники своей бабушки, начиная с детства и до совершеннолетия.

— Почему они здесь? — Ник был совершенно сбит с толку.

Джирасит одарил Ника спокойной улыбкой:

— Твоя бабушка была очень закрытым человеком, наверное, она сочла, что это единственное место, где можно оставить дневники на хранение, без риска, что кто-нибудь их увидит или подвергнет цензуре, после того как ее не станет. Она всегда была против того, чтобы эти тетради находились в Сингапуре, и категорически не желала, чтобы они покидали это поместье. Насколько я знаю, ты историк, поэтому твоя бабушка хотела передать записи в твои руки. Она предупреждала, что однажды ты придешь за ними.

— А больше ничего нет? Только дневники? — спросил Ник, нагибаясь и заглядывая поглубже в темное нутро сейфа.

— Кажется, да. А ты искал что-то другое?

— Не знаю. Наверное, вообразил, что бабушка хранила здесь какие-то сокровища, — сказал Ник с некоторым разочарованием.

Джирасит нахмурился:

— Тебе нужно прочесть дневники, Николас. Возможно, множество неожиданных сокровищ ждет тебя на страницах. Я тебя пока оставлю. Встретимся за обедом, ладно?

Ник кивнул, взял тетради и направился к столу. Решив читать дневники в хронологическом порядке, он вытащил из стопки нижнюю тетрадь, осторожно раскрыл ее, и переплет заскрипел после десятилетий покоя, а строки зазвучали голосом молодой бабушки:

1 марта 1943 года

Такое чувство, что мы едем верхом уже неделю, но Кен сказал, что прошло всего три дня. Всякий раз, когда мы добираемся до нового аванпоста, я спрашиваю его, находимся ли мы еще в наших владениях, а он разочарованно вздыхает. Да, еще тут. Судя по всему, семья моей матери является крупнейшим землевладельцем на Западной Суматре, и для пересечения этого поместья потребуется ехать верхом целую неделю. Горная местность великолепна — кругом дикая природа. В другой раз это могло бы показаться романтичным. Если бы я только знала, что мы будем столько дней ехать до дома моего брата, то взяла бы собственное седло!

2 марта 1943 года

Наконец-то мы на месте. Меня отвели наверх повидаться с А-Джитом. Я сначала даже не поняла, что происходит. Мой брат лежал без сознания, его красивое лицо опухло и было покрыто синяками, я едва узнала его. Справа на челюсти зияла глубокая кровавая рана, которую постоянно обрабатывали, чтобы не началось нагноение. Я спросила, что случилось. Разве эпидемию холеры не взяли под контроль? «Мы не хотели говорить, пока вы не придете сюда. Это не холера. У него внутреннее кровотечение. Его пытали японские агенты. Они пытались заставить его раскрыть местоположение некоторых ключевых фигур. Они изувечили его тело, но не смогли сломить его дух».

5 марта 1943 года

А-Джит умер вчера. Он очнулся ненадолго, и я знаю, что он был рад меня видеть. Он пытался что-то сказать, но я остановила его. Я обнимала его и шептала на ухо: «Я знаю, я все знаю. Не беспокойся. Все хорошо». Но все плохо. Мой любимый брат покинул этот мир, и я понятия не имею, что делать. Этим утром я вышла в сад и увидела, что за одну ночь расцвели все рододендроны. Внезапно на них распустились цветы таких оттенков розового, о которых я даже не подозревала. Их было так много, что они касались моего лица, пока я шла по саду, не в силах сдержать слез. А-Джит знал, как сильно я люблю эти цветы. Он сделал это для меня. Я знаю, что это он.

Ник уставился на дневник, чувствуя себя совершенно сбитым с толку. Это все очень странно. Его двоюродного дедушку А-Джита замучили японцы, а бабушка была там? Но разве она не должна была спрятаться в Индии во время войны? Он пролистал еще несколько страниц, и из тетради выпало письмо. Когда Ник взглянул на пожелтевшую бумагу, по его спине пробежал холодок. Он не мог поверить своим глазам.

6

«Дом из „Звездного пути“», Сингапур

Элинор беспокойно ходила по комнате:

— Она опаздывает. Может быть, она передумала.