Проект "Ворожея"

— Привет, сестренка, — поднял в приветствии тощую ручонку Гудвин. — Я твой должник теперь на веки вечные.

— Прежде чем начнешь долги отдавать, подумай хорошенько, — сразу решил предупредить я. — А то, если, не дай бог, что, я тебе головешку проломлю уже так, чтобы наверняка.

Влада бросила на меня краткий взгляд, в котором я прочел просьбу о снисхождении, но не упрек.

— И тебе не хворать, мент, — недовольно проворчал Гудвин. — И сразу для ясности: тебе я не рад, так что говорить буду только с Владой, но, так и быть, можешь слушать и использовать все в своих целях.

— Да как бы мне не обделаться от твоей неописуемой щедрости, — буркнул я, усаживаясь на стуле у окна. — Не хочешь для начала просветить нас, как смог свое рандеву на развалинах с маньяком организовать. Может, сподобишься контакты его дать?

— Даже если и расскажу вам, это уже никакой пользы не принесет. Просто обозначу, что есть некий закрытый форум, где о таких встречах договариваются. Но палить я его не собираюсь, чай, не последний день живу. Я ведь не наивный надеяться, что ты не сольешь этот междусобойчик в соответствующий отдел вашей конторы.

— Правильно думаешь, — подтвердил я, располагаясь поудобнее.

— Общее описание этого козла, фоторобот, или как там у вас водится, составить помогу, — Гудвин продолжил наше своеобразное общение, когда мы оба смотрели на Владу как на проводника, а она хранила молчание. — Но только строго неофициально.

— Зачем ты пошел туда один? — наконец спросила Влада. — Почему не дождался нас или не взял хотя бы кого-то из своих парней?

— Не лечи меня, сестренка, — ощетинился крысеныш, искушая меня треснуть его все же по чему-нибудь не жизненно важному. — Я сам накосячил, сам хотел и исправить.

— Исправил? — влез я снова, видя, что моя девушка намеревается ограничиться только тяжелым вздохом. Я быть великодушным с ним не собирался. — Теперь у маньяка есть еще и пистолет, который ты ему столь щедро преподнес.

— Думаешь, это так легко — просто взять и выстрелить в человека? — дернулся Гудвин, и голос его стал почти визгливым, как у оскорбленного мальчишки. — Я не смог.

"Не можешь — не берись" — едва не выдал я, но Влада остановила меня взглядом.

— Теперь он выбрал Владу своей следующей жертвой. Как тебе такое? — вместо этого сказал я, и Гудвин, резко повернувшись теперь ко мне, уставился шокированно и неверяще.

— Брешешь, мент, — просипел он придушенно.

— С самого начала брешешь на каждом шагу нам только ты, волшебник гребаный, — Вот ведь чуть не при смерти лежит сученыш и решает, какой инфой нас осчастливить, а какую придержать. — Ты своей башкой ушибленной соображаешь, что теперь он каждый день может из-за угла в нее целиться именно из твоего пистолета, дебил. Она за тобой по этим развалинам долбаным лазила, рисковала…

— Антон, — попыталась остановить меня Влада, но я видел по исказившемуся лицу Гудвина, что тормозить не время, надо дожать мерзавца мелкого.

— Благодаря ей ты, может, только и жив. А вот из-за твоей тупости и упертости под угрозой ее жизнь и жизни других.

— Антон, пожалуйста.

— Да все, молчу я, — поднял я руки и плюхнулся на место. — Пусть и дальше трясется над своим сраным бизнесом. А то подачки он нам бросает, фоторобот.

— Ладно. Я все понял, — заорал Гудвин. — И вообще-то он и без моего ствола не сидел без дела, так что нечего из меня крайнего, если что, делать.

— Прекратите. Это хорошим не кончится, — повысила голос Влада, строго глядя то на меня, то на парня. — Тимур, мы будем рады любой помощи, которую ты готов нам оказать.

Я презрительно фыркнул, а кудесник от химии с минуту рассерженно сопел.

— Это правда, что этот урод на тебя прицелился, сестренка? — наконец тихо, сердито спросил он.

— Похоже, что так, — подтвердила Влада.

— С чего взяли?

— Сейчас мы тебе еще и отчитываться начнем, — не выдержал и "вставил свои пять копеек" я. — О тайне следствия не слыхал?

— Ой, да видал я ваши тайны знаешь где? — огрызнулся Глазов. — И вообще, может, хватит цапаться, мент? Я и правда помочь хотел. Хочу. А теперь тем более.

— Ладно, — примирительно ответил я. — Хотел — помоги.

— У меня дома есть кое-что… — тихо начал он, но прикусил губу, явно колеблясь и еще просчитывая все возможные последствия и одновременно подозрительно косясь на дверь, за которой остались его дуболомы. — Короче… Я всегда обговариваю, что первая встреча с клиентом у меня дома и никак иначе. Мало ли… И пока перетираем, угощаю гостя под любым предлогом одной весьма полезной штучкой.

Гудвин уставился на меня явно в ожидании колкого замечания или открытого осуждения, но я счел за благо прикусить язык для пользы дела.