Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"!

Медиумы дают точный адрес пребывания душ в телах: "душа обитает в голове" и только "душонки" селятся в иных местах, часто — в неприличных для оглашения.

Не будучи "экстрасенсом", всё же добавлю от себя: в моменты, опасные для сохранности тела, средние и мелкие по размерам души, "уходит в пятки", а "великие" до такого не опускаются.

Никто не может сказать, чего больше приносит тело, этот "сосуд греха", душам нашим: радостей, или горестей?

Мой, повреждённый, загаженный питием и пищевыми отравами мозг, а тако и прочие органы, можно попытаться, без надежды на улучшение, хотя бы как-то очистить современными дорогими "швейцарскими" препаратами отечественного производства. Оно, конечно, не найдётся смельчака, рискнувшего заявить, что после проведения полного курса химиотерапии мой мыслительный аппарат будет работать без сбоев и я не стану левый башмак напяливать на правую ногу…

— … или ложку с больничной кашей из перловой крупы направлять в ухо!

Но как лечить Психею!? Если душа, как установили к настоящему времени эти ужасные и любопытные учёные, весит семь миллиграммов, то, сколько таблеток получится втолкать в душу за один приём? Когда медицина "из гуманных побуждений" пичкает "психа" бесполезными, и часто вредными химикатами, то в лучшем случае, что она может сделать "больному" — окончательно и бесповоротно испортить его печень.

"Психу" терять нечего, мозг у "психа" уже "сдвинутый", дальше — край, после которого остаётся "упасть на дно безумия". "Дно" — это уже какая-то опора, "дно" избавляет от страха:

— Куда лечу!? — на "дне" страхов нет, дальше дна ещё никто не опускался, на дне терять нечего… остаётся прежнее "после длительного и успешного лечения индивид ложку с кашей не направляет в ухо".

К настоящему времени "целителям душ" многое известно, но кто меняет нам сознание — официального ответа не найдено и до сего дня.

Но тайна может открыться, если "во имя установления истины" учёные отрекутся от "материалистических, научных" позиций и всем сердцем уверуют в "идеалистические". Углубятся в "неведомое" на пару шагов в сторону от науки и поставят "вопрос о душе" на выяснение, похожее на "постановку в очередь на получение жилья" в недавнее прошлое отечества нашего.

Что творится на каком-нибудь квазаре за тысячи световых лет от моего жилища — об этом учёные расскажут в подробностях. С точностью до секунды им ведомо, когда нейтронная звезда ("жёлтый карлик") "номер такой-то в созвездии Малой Блохи" взорвётся, но что за субстанция, коя не управляла мною три года назад, когда я валялся в коме "овощем" — не знаю!

В стольном граде есть и другой институт, родственный Сербскому, не менее серьёзный, чем упомянутый выше "им. пролетарского писателя". "Пролетарский" готовит для интересной жизни нужное количество "инженеров человеческих душ". Писателей, то есть. Тех, кто в совершенстве владеет речью, и, пользуясь ею, создаёт массу дивных, интересных и различных произведений на потребу тем, кто не владеет речью, но "стремится к знаниям".

Волнует "инженеров", что их творения будут кем-то и когда-то прочитаны, или они так и умрут "литературными девственниками" — такое ни бесу, ни мне неведомо.

Больше, чем выпить кружку пива, хочется "растечься мыслью по древу" о "биче мужчин": импотенции. Начну с древнего анекдота о старухе, коя едет на "юга":

— Ты-то куда едешь, старая блядь!? Чего тебе-то на "югах" делать!?

— А лежать-то я ищшо могу! — если мужчине следует доказывать потенцию хотя бы три раза в неделю, то женщине мужскую позицию с названием "потенция" доказывать нет нужды. Это одно из преимуществ женщины перед мужчиной. Остальные ценные свойства женщин, если читатель женат, может поискать самостоятельно без наших поучений.

Искать ценные свойства у любовниц — бесполезное, пустое занятие: любовница вся, целиком, состоит из одних достоинств. Если иначе, то любовниц никто и никогда бы не заводил.

Первой всегда будет "физическая" потенция мужчины, "приятная во всех отношениях". Но и хлопотная. Никакая иная потенция так не волнует мужчин, как "физическая". Указанная потенция, как всякая продукция, определяется "сроком годности".

Всякий пишущий постоянно пребывает в страхе заполучить "творческую" импотенцию. Она ещё "литературной" называется. Заполучить обычную, стандартную импотенцию "творческим" людям не так страшно, как получить "писчую" импотенцию. "Писчая" проявляется не явно:

— Думаю написать роман о… — но как проверить: "думает" заявитель написать новое произведение, или склероз давным-давно съел остатки "думалки"? — "литературная" потенция не определяется возрастом, крепостью тела и не имеет "срока годности". И вообще обходится без "виагры"…

Для бесконечно долгого обладания "писательской" потенцией", без терзаний страхом потерять её, как обычную мужскую потенцию, перед посадкой за письменный стол писатель, собирающийся поразить сознание и души почитателей своего таланта чем-то новым и стоящим, должен произнести молитву-обращение в адрес музы- покровительницы: