Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"!

В каком году открыто было сказано, что "вождь мирового пролетариата" устроил переворот в России на денежки из Германии? Об этом, за много лет до публикации факта в биографии "вождя" в нашей "честной и объективной печати", знали лишь те, кто побывал на принудительном "обучении труду и шарму" в Европе. Лояльные советской власти граждане, кто не подвергся "вражескому разлагающему влиянию", много лет восторгались "шедевром советского кино" с названием "Человек с ружьём" и не меньше млели от фильма "Ленин в восемнадцатом году". Посещение склепа с куклой "вождя" приравнивалось по значимости с посещением Киево-Печерской лавры. Что толкало граждан на посещение склепа? "Святая любовь к вождю"? Или рядовое любопытство на тему: "как может обычный труп так долго храниться"? — что труп не совсем обычный — и это учитывалось. Или возможность сказать в компании при случае "и я был в мавзолее"? Кому было хуже в "стране победившего социализма": тем, кто умилялся от любви к трупу, или тем, кто знал правду о трупе? Знал, что "вождь" — совсем и не вождь, а "забубённая личность и несчастье земли русской"? Рядовой "сукин сын"? "Наёмник капитализма"?

И какими словами было описать муки граждан, кои знали подноготную о трупе и молчали? Ни в подпитии, ни во сне и даже самому большому другу своему, не имели возможности заорать:

— Да козёл он был вонючий, этот ваш "вождь"! Кому молитесь, дураки! — не может быть иной, большей муки, чем указанная! Она ужаснее, чем находиться рядом с женщиной и ничего не мочь! Ни один резидент, и ни одной разведки мира не испытывал такое: много знать и "держать знания при себе" многие годы из опасения лишиться головы!

Глава 46.

Монастырь. "Крайродной"

Когда кто-то говорит о себе, что он появился на свет в "стольном граде", то заявитель гордится сим фактом и ждёт невысказанной зависти от слушателей. Заявление всегда предусматривает некоторую зависть от тех, кто не имел счастье родиться рядом с ним:

— Ишь, в столице родился! Столица-то у нас одна на всю страну! И какая столица! На зависть всем!

Место моего рождения ни у кого не вызовет чувства зависти потому, что я родился в женском монастыре.

О монастыре могу говорить бесконечно потому, что он неиссякаем, как родник.

По каким канонам и правилам в стародавние времена на Руси строили "святые обители" — не знаю, но слабые фантазии мои привели к таким соображениям: святость может пребывать только в недоступном месте. Наверху. Святости в низах не бывает, поэтому обители всегда старались возвести, как можно выше к "горнему", высокому, то есть. На горах, на холмах и возвышенностях строили "святые обители", и такое делали с единственной мечтою: "если не праведностью, то хотя бы положением, быть ближе к небесам"! Чуть ближе к небу чем другие — уже свята! Всё, до чего мы не можем дотянуться руками — для нас свято! С правителями дело обстоит так же.

Всё, что скажу далее о монастыре, может оказаться неверным потому, что о подлинной жизни в обителях ничего не знаю. Догадки, кои выскажу по ходу писания, могут оказаться неверными, ошибочными, а стало быть — ложными. Но они и не претендуют на точность. Догадки — они и есть догадки, чего с них взять!?

Что такое монастырь? "Удаление от мира", полное отречение от "мирского". Тишина, труд, пост и молитвы. Великие подвижники монастырского жития удалялись от соблазнов в леса и "пУстыни". В глушь.

Но и там, не взирая на пустынность, обитель окружалась стеной. Для чего? Стена — символ отделения одних от других, хороших — от плохих. Одного "нельзя" мало, стены надёжнее, прочнее и лучше. Представьте воинскую часть в центре города и без забора высотою в четыре метра с "колючкой" поверху!? Но и стены были не всегда надёжным средством для изоляции.

О чём это я? Это о Стене на Западе, но она с монастырскими стенами никак не была связана. Стены монастырей имели назначение удерживать агрессию со стороны "мира", но они не служили средством изоляции обитателей монастыря от "мира": монашествующие могли выходить из пределов обители.

С началом "борьбы с религиозным дурманом" в отечестве нашем, монастыри прекратили повсеместное существование как "обители духа". Чтобы добру не пропадать, новая власть отдавала их в пользование "раскрепощённым" гражданам. "Раскрепощённые" у нас всегда были неимущими. "Голь перекатная" в переводе на понятный язык.

В одном из таких монастырей я появился в свет. Монастырь был женским, "экспроприированным", отнятым у законных владелиц.

Вот его размеры: с юга на север — триста пятьдесят саженей, с востока на запад — триста. Древнюю "сажень" можно перевести в метры, но такой перевод ничего монастырю не добавит.