Проклятие Шалиона

– Понятно, – кивнул Палли и сделал знак Фойксу, который тотчас же выскользнул из комнаты.

– Тариун? – еще раз пробормотал Кэсерил, обращаясь к своим коленям.

– Ну да! Принцесса обвела вокруг пальца две тысячи солдат ди Джиронала! Ну, конечно, перед этим ее дядя ди Баосия вывел из Валенды всех своих людей и отправил домой, и эти идиоты позволили ему свободно уйти! Они думали, что он представляет для них опасность. Потом Изелль пять дней подряд отправлялась погулять верхом и скакала как бешеная. Причем ди Джиронал распорядился, чтобы рядом с ней всегда был эскорт его солдат. Ну и загоняла же она этих болванов! Принцесса же их убедила, что собирается удрать от них верхом! Поэтому, когда она и Бетрис отправились вместе со старушкой ди Хьюлтар погулять пешком, ее охранники легко отпустили их одних. А я ждал неподалеку с двумя оседланными лошадьми и двумя дамами – те переоделись в наряды принцессы и Бетрис, а потом вернулись в замок с леди ди Хьюлтар. А мы погнали по лесам и полям! Неплохо, да?

Палли довольно хмыкнул и продолжал:

– Старая провинкара все скрывала так долго, как было возможно. Всем говорила, что принцесса сидит в покоях своей матери. Думаю, канцлер и его люди все поняли, но принцесса уже была в Тариуне со своим дядей, когда в Валенде только начали подозревать, что дело нечисто. Боги! Но эти девицы таки умеют гарцевать! Шестьдесят миль по пересеченной местности, ночью, при полной луне, и только одна смена лошадей!

– Девицы, ты сказал? Леди Бетрис – с принцессой? В безопасности?

– Ну да! Кода я оставил их, они щебетали как птички! И я подумал – какой же я старый!

Кэсерил скривился. Палли-то на целых пять лет моложе его. Хотя Бог с ним, с этим шутником!

– А как сэр ди Феррей? Провинкара? Леди Иста?

Палли нахмурился.

– Остались в Валенде. В заложниках. Но все они, как один, настаивали на том, чтобы девушки бежали к дяде принцессы.

– Понятно.

Фойкс принес между тем миску бобовой каши, горячей и ароматной, а Бергон помог Кэсерилу усесться на постели в подушках, чтобы поесть. Кэсерилу казалось, что сейчас он набьет желудок до отвала – так он был голоден, – но оказалось, что он способен проглотить лишь несколько ложек. Палли настаивал на отъезде в темноте, чтобы случайный соглядатай не смог определить количества всадников, и Кэсерил, скрепя сердце, позволил Фойксу помочь ему одеться. Мысль о том, что ему вновь придется скакать на коне, Кэсерила ужасала.

Когда же он добрел, поддерживаемый Фойксом, до конюшни, то увидел, помимо дюжины солдат из отряда ордена Дочери, которые сопровождали Палли из Тариуна, конные носилки, закрепленные между двумя конями. Кэсерил, было, принялся возмущаться, но Бергон убедил его забраться в это средство передвижения, и кавалькада, тронувшись, растворилась в темноте. Ухабы и ямы, из которых состояла дорога, заставляли носилки раскачиваться и биться о бока лошадей, и уже через полчаса Кэсерил, с трудом подавив очередной приступ тошноты, попросил пощады, которая ему и была предоставлена в виде специально заранее подобранного спокойного иноходца, на которого тот и взгромоздился. Ухватившись за луку седла, он принялся раскачиваться в такт размеренному ходу лошади, которая несла его вокруг Валенды и оккупировавших ее окрестности патрулей.

Уже днем лошади вынесли их из холмистого леса на более широкую дорогу, и Палли поехал рядом с Кэсерилом, с любопытством глядя на него.

– Я слышал, ты творишь чудеса с мулами, – сказал он.

– Это не я, – ответил Кэсерил. – Это Богиня. Это у нее хорошие отношения с мулами.

– А еще говорят, что ты весьма крут с разбойниками.

– У нас была отличная, сильная компания, – произнес Кэсерил. – И мы были неплохо вооружены. Если бы не ди Жоал, разбойники на нас бы и не напали.

– Ди Жоал был одним из лучших мечей ди Джиронала. Фойкс сказал, что ты положил его за секунды.

– Это была ошибка. К тому же он споткнулся.

Палли усмехнулся:

– Только никому об этом не рассказывай! Знаем мы тебя! Видели в деле…

Некоторое время они ехали молча. Палли долго смотрел в пространство между ушами своего коня, словно хотел увидеть там нечто никогда никем не виденное, после чего сказал:

– Следовательно, мальчик, которого ты спас на рокнарийских галерах, был Бергоном?

– Да. Как оказалось, его похитили люди его старшего брата. Теперь я понимаю, почему ибранский флот так гнался за нами.

– А ты догадывался, кто он? Раньше или позже?

– Ни в малейшей мере. Как оказалось, у него было гораздо больше самообладания, чем я думал. Это истинно королевское качество, и оно ему пригодится, когда он войдет в возраст и силу.

Палли глянул вперед, на Бергона, ехавшего рядом с ди Судом, и вздохнул:

– Боги на нашей стороне! Можем ли мы с такой поддержкой потерпеть поражение?

Кэсерил горько усмехнулся:

– Можем.

Он подумал про Исту, про Умегата, про безъязыкого грума. Про смертоносные потоки зла, которые пытались поглотить и погубить его.

– И если мы потерпим поражение, поражение потерпят и Боги.

Похоже, эта мысль никогда не приходила ему в голову, тем более оформленная в таких выражениях.