Прощай, мисс Совершенство

В четырнадцать лет я, укуренная вусмерть, пыталась на цыпочках пробраться через дом в свою комнату и наткнулась на кухне на Кэролин. Она сидела в ночнушке, ласково мне улыбаясь. «Привет, дорогая». Она сделала мне горячий шоколад и подогрела ватрушку. Вот не шучу, так все и было! Представьте, как сложно мне было оставаться трудным подростком, когда я при тусклом свете пила горячий шоколад с приемной матерью? Особенно после того, как Кэролин рассказала мне про случай из своего детства: она пыталась пробраться обратно домой через окно спальни и застряла, и ей пришлось звать родителей на помощь. И вот я уже смеялась, фыркая в горячий шоколад, и плюшка была такой теплой и пахла домашним уютом, и Кэролин сказала: «Ты очень здорово подвела глаза». Я была беззащитна против такой любви, хотя, конечно, у меня тоже была тысяча причин сбежать из дома.

Бунт ведь всегда связан с ограничениями, не так ли? Либо тебя ни в чем не ограничивают, и поэтому все, что ты делаешь, похоже на бунт, либо ты протестуешь против установленных правил. Кэролин и Боб устанавливали мне ограничения, но, как оказалось, протестовать причин у меня не было. Это напоминало боксирование с креслом-мешком: сколько ни бей, оно просто поглощает удары и остается все таким же удобным, мягким и уютным. Вскоре ночные приключения перестали меня волновать. Друзья, с которыми мы вместе катались на машинах, курили косячки и делили приключения, не узнали меня так же близко, как Бонни. Когда они угоняли машины, я впадала в полную панику, поэтому вскоре мы разошлись. Эта фаза длилась всего несколько месяцев.

Так что да, я знаю, что такое «бунт». И я знаю, что даже с правильными девочками вроде Бонни такое случается. Но это… Это уже совсем другое! Это опасно и может разрушить ее жизнь. Фотографии на первых полосах всех газет! Хэштег в Твиттере! Побег с собственным учителем!

Я прокручиваю статью вниз, чтобы почитать комментарии, и тут же об этом жалею. Когда редакция опустилась до историй о школьных шлюшках и педофилах, спрашивается в одном из самых вежливых комментариев. Передернувшись от отвращения, я закрываю браузер. Будто это как-то очистит мой ноутбук – да и меня саму – от мерзостной грязи интернета.

Дейзи возвращается домой около четырех и сразу идет ко мне в комнату. Она калачиком сворачивается рядом со мной на кровати.

– Как дела, мелочь? – спрашиваю я.

– Меня оставили после уроков.

– Ох, Дейз. А за что?

– Я спросила мистера Хейла, выбрал ли он уже, с кем из нас сбежать.

Как приятно похохотать от души:

– Так что, оно того стоило?

Увидев мою реакцию, она перестает хмуриться и расплывается в улыбке:

– Всем остальным шутка понравилась. Ну, кроме Роуэн, но она заучка, так что не считается.

– Эй, не задирай Роуэн. Представь, каково бы тебе было, если бы я сбежала.

К счастью, мне не приходится слушать ее ответ: в коридоре раздаются шаги, и дверь распахивается. Я поднимаю взгляд, ожидая увидеть Кэролин, но мне улыбается совсем другое лицо.

– Валери! – визжит Дейзи, вскакивая и кидаясь ей в объятия.

– Дейзи! – отвечает Валери, сжимая ее в объятиях. Она улыбается мне поверх головы Дейзи. – Привет!

– Что тебе нужно?

Я не думала, что мой вопрос прозвучит так грубо.

– Хотела тебя повидать, – жизнерадостно отвечает Валери.

– Зачем?

– Творится такой дурдом, и я подумала, что тебе не повредит дружеская улыбка. – Она растягивает рот еще шире и показывает пальцем себе на лицо. – Видишь? Дружеская улыбка.

– Ты останешься? – с надеждой спрашивает Дейзи.

Она все еще прижимается к Валери, обхватив ее рукой за тощую талию, и меня охватывает чувство, до ужаса напоминающее ревность. При виде Валери Дейзи возвращается в режим младшей сестренки. А мне достается режим невыносимой задиры. Ну отлично.

– Угу, – отвечает Валери. – У меня экзамены на следующей неделе, поэтому в субботу я возвращаюсь, но готовиться я могу здесь. – Она снова улыбается и тычет меня пальцем в колено. – Можем вместе повторять, да, Идс? Посидим вместе в экзаменационном аду.

– А тебе что, надо готовиться? – спрашиваю я полушутя.

– Как проклятой! Выпускной год. Ты думаешь, школьные экзамены сложные? Мои длятся по три часа. Три часа! Мы там все перемрем. Кто выживет, получит диплом. – Она улыбается. – А ты как? Настрой боевой?

Я делаю вид, что меня тошнит, и она смеется:

– Когда первый?

– В среду. Биология. Потом химия в четверг.

– О, естественные науки! – с широкой улыбкой говорит Валери. – Что может быть лучше. А во сколько? Мы можем пообедать вместе, а потом позубрим вместе.

– Утром.

– Тогда позавтракаем, – не унывает Валери.

– Ну, не знаю. – Я пытаюсь придумать хорошую отговорку. Правда же в том, что мне не хочется перед самым экзаменом находиться в присутствии идеальной Валери – но такого вслух не говорят. – У меня много дел.

– Ну вот и отлично, еще одна причина согласиться, чтобы старшая сестра повозила тебя на своей машине и покормила. – Ну, Идс. Ради тебя я крутила баранку из самого Йорка.

– Ты сама вела машину? – От Йорка до Ларкинга четыре с половиной часа пути. Обычно она ездит на поезде. – Но зачем?