Прощай, мисс Совершенство

Во вторник Кэролин будит меня чашкой горячего чая и тарелкой тостов с джемом. Это так необычно, что я сразу подозреваю: либо Бонни нашли, либо случилось что-то ужасное. Я резко сажусь в кровати. Кэролин дергается, чай переливается через край и капает мне на одеяло.

– Что такое? – требую я ответа.

– Боже правый, – хмурится Кэролин. – Теперь придется стирать.

– Что-то с Бонни? – спрашиваю я голосом, одновременно визгливым и хриплым со сна. – Расскажи!

– Успокойся. Все в порядке. Я не хотела тебя пугать.

– Я сама могу приготовить себе завтрак!

Я хочу сказать, что знаю: есть какая-то причина, по которой меня разбудили так рано, и мне надо знать, в чем она заключается. Однако мой мозг еще не проснулся, и выходит, будто я просто ору на Кэролин без повода. Она выглядит расстроенной.

– Прости, – добавляю я.

– Подвинься, – говорит Кэролин, ставя чашку на прикроватный столик. Я пересаживаюсь, освобождая место, и Кэролин усаживается рядом. Она похлопывает меня по плечу.

– Поешь тоста.

– Что-то с Бонни? – снова спрашиваю я.

Кэролин смотрит на меня, не говоря ни слова. Я закатываю глаза, беру кусок тоста и запихиваю в рот.

– И да, и нет, – отвечает она, когда я начинаю жевать. – Есть хорошие новости, новости так себе и плохие. С каких начать?

Я глотаю.

– Рассказывай в хронологическом порядке.

Так всегда отвечает Боб. Кэролин улыбается:

– Хороший выбор. Ну так вот, я не хочу, чтобы ты волновалась, но вчера у полиции появилась важная зацепка. Их вывели на след.

Я таращусь на нее во все глаза.

– Особо не радуйся, солнышко. Теперь новости так себе: вчера полиция устроила облаву на дом, где, как они думали, находятся Бонни с мистером Коном. Но их там не было.

Я резко выдыхаю. Это облегчение или разочарование? Сама не знаю.

– Они пришли не в то место?

Кэролин качает головой.

– Нет. Очевидно, что они там были и уехали совсем недавно.

– Но почему их там не оказалось?

– Не знаю. Видимо, что-то их спугнуло. Может, узнали откуда-то, что едет полиция. Так или иначе, дело получило новый оборот. Мы знаем, где они были – возможно, это поможет понять, куда они поехали.

– Ладно.

Я откусываю еще тоста, слегка расслабляясь.

– А теперь хорошие новости: тебе сегодня не придется идти в школу для подготовки к экзаменам. И плохие новости: сегодня полиция придет поговорить с тобой.

Я закашливаюсь, поперхнувшись тостом.

– Что? – хрипло выдавливаю я.

– В десять утра, – добавляет она. – Я подумала, что разбужу тебя пораньше, чтобы дать время подготовиться.

– Зачем? – все еще кашляя, спрашиваю я.

– Уверена, они приедут с целым списком вопросов.

– Каких, например?

– Ну, если они думают так же, как я, им будет интересно узнать, почему ты не спросила, где же полиция искала Бонни.

Секунду я непонимающе смотрю на Кэролин. А потом с внезапным приливом паники понимаю: я не спросила, где их чуть не схватили. Я пытаюсь скрыть свой испуг от Кэролин.

– Я думала, ты не знаешь! – говорю я. – Иначе почему ты сразу не сказала?

Кэролин смотрит на меня с непроницаемым выражением лица.

– Так ты знаешь? Скажи мне!

– Уэльс, – медленно отвечает Кэролин.

Черт. Я так облажалась. Вид у Кэролин очень подозрительный. Хотя, конечно, она пытается скрыть свои подозрения. Давай, Иден. Надо спасать ситуацию.

– Зачем они туда поехали?

– Я не знаю, Иден.

Ей не нужно продолжать: «Но я думаю, что ты знаешь».

Секунду мы молча смотрим друг на друга. Я понятия не имею, как все исправить.

Наконец, Кэролин начинает:

– Иден…

Я перебиваю:

– Почему их не поймали?

– Что?

– Почему полицейские так обосрались?

– Иден, следи за словами.

– Что они там вообще делают? – возмущаюсь я и чувствую, как во мне и правда вскипает гнев, хотя я играю на публику. – Им сказали, где Бонни, и они все равно ее упустили?! Теперь они могут быть где угодно! Вообще где угодно! И надо начинать сначала.

– Ну, не совсем сначала…

– Да и зачем они поехали в Уэльс? Что там, в этом сраном Уэльсе?

Теперь в моей игре не остается ни капли притворства. Голос у меня дрожит; мне тяжело дышать.

– Выпей чаю. – Кэролин со вздохом протягивает мне кружку. – Я не знаю, солнышко. Но скорее всего именно такие вопросы будет задавать тебе полиция. Подумай, что ответишь, ладно?

Я киваю, глотая чай. Боже, я так не хочу говорить с полицией. Что они у меня спросят?! Что я им отвечу?

Я жду, пока останусь одна – в ванной, с закрытой дверью, – и пишу Бонни. На сей раз издалека заходить не буду. ЧТО СЛУЧИЛОСЬ ВЧЕРА ВЕЧЕРОМ?!?!?! ГДЕ ВЫ???

Я сажусь на край ванны и жду ответа, кусая ногти. Я почему-то сильно нервничаю. А что, если она подумает, будто это я ее сдала? И вообще перестанет со мной разговаривать? Хранить ее секреты сложно, но не знать их было бы совсем невыносимо.

Буквально через минуту я вижу на экране входящий звонок и вздрагиваю от облегчения:

– Алло?

– Привет! Это я! – Голос у Бонни жизнерадостно-энергичный, чего я совершенно не ожидала. – Ты чего пишешь капсом? Я вполне разбираю прописные буквы, знаешь ли. – Она смеется, словно ничего не произошло.

– Что случилось?

Я стараюсь, чтобы мой голос звучал ровно.

– Полиция почти до нас добралась.