Прощание с Литинститутом

– Следствие? – удивляюсь я. – Неужели всё так серьёзно? Разве это не простой сердечный приступ или что-то подобное?

– Да, следствие. Всё несколько сложней, чем вам кажется. Думаю, мы с вами ещё не закончили беседу…

Он куда-то звонит, и через минуту в кабинет входит моложавый парень с чемоданчиком. Быстро снимает отпечатки моих пальцев, но уже не набившим оскомину по детективным фильмам чернильным штампом, а с помощью компьютера, и быстро, не говоря ни слова, удаляется.

– Вы меня хорошо поняли? – на прощанье спрашивает меня грозным голосом коротышка, вставая из-за стола во весь свой невысокий рост. – Из города никуда не уезжать, и когда я вас снова приглашу на встречу, то… короче, вы меня поняли.

– Понял, – вздыхаю облегчённо и протягиваю ему руку, но он её не пожимает и отворачивается к компьютеру.

Теперь уже мне хочется задать ему несколько вопросов, но я не рискую. Настолько у него вид недовольный и даже злой. Вероятно, он ожидал иного развития нашего разговора, но ничем интересным я его не порадовал. Да и не хотелось этого делать – не подставляться же, в конце концов, с бриллиантами!

Выйдя из полицейского управления, я некоторое время задумчиво стою у ворот, потом прикидываю, что добираться на такси до дома мне не по карману, поэтому, тяжело вздохнув, отправляюсь пешком.

Я уже чувствую, что ночь предстоит бессонная, потому что до сегодняшнего дня контактов с полицией – или в какой ещё конторе служит этот надутый мальчиш-плохиш? – у меня, как у законопослушного гражданина, не было, а значит, я теперь глаз до утра не сомкну, прикидывая, что им от меня нужно. Ведь так просто приглашать меня к себе, да ещё под конвоем плечистого парнишки в форме, они вряд ли стали бы. Обычные протокольные вопросы? Маловероятно. Значит, чего-то недоговаривают.

Впрочем, бог с ними, с этими полицейскими или кем они себя ещё величают! Несмотря ни на что, камешки, оставшиеся в закрытой подсобке ювелира, я уже считаю своими, и расставаться с ними мне никак не хочется. Когда ещё появится шанс стать богатым и независимым?

В мечтах я уже раскатываю на крутой тачке, а не топаю пешком по жаре, и возвращаюсь сейчас не в свою убогую двушку на третьем этаже занюханной пятиэтажки, а на роскошную белую виллу на берегу моря, чтобы пить фруктовые коктейли…

4.

Среди ночи мне приходит в голову неожиданная, но вполне закономерная идея навестить завтра в больнице Марка. Давно это пора было сделать. Наверняка за ночь он уже пришёл в себя. По крайней мере, я верю, что эскулапы вытянут его с того света и поставят на ноги. Мысль, наверное, и не совсем разумная, ведь не исключено, что в полиции подозревают меня в желании нанести старику какое-нибудь увечье, правда, не известно за что, а тут я собственной персоной являюсь к нему в палату. Не иначе как доводить задуманное злодеяние до конца… Хотя и не настолько в полиции идиоты, чтобы не разобраться в том, что я ничем не мог и не могу навредить ювелиру. Разве что замыслить попытку ограбления несчастного старика прямо на больничной койке, чего у меня и в мыслях нет… Значит, обыкновенное человеческое сочувствие? Конечно же, оно, хотя едва ли кого-то сейчас купишь на доброте и милосердии…

Тьфу ты, какие глупости в мою черепушку лезут!

Целая куча противоречивых мыслей сейчас сплетается и расплетается в моей голове, и среди них ни одной убедительной… Но оставаться дома и прятаться неизвестно от кого, а значит, заведомо лишиться камешков из подсобки – такого я ни при каком раскладе не хочу. И это, пожалуй, самый важный для меня аргумент.

Выждав для порядка пару часов, ведь с утра всегда в больничных палатах врачебные обходы, и светиться перед персоналом мне не резон, я неторопливо еду в медицинский центр, паркую машину в самый дальний угол обширной тамошней стоянки и отправляюсь в справочное бюро выяснять номер палаты и корпус, в котором лежит старик.

Первая непонятка случается уже при беседе с дамой, сидящей за прозрачным стеклом бюро.

– Фамилия пациента? – интересуется она лениво.

К сожалению, фамилию Марка я так и не удосужился узнать ни раньше, ни вчера в полиции. Поэтому принимаюсь путанно и многословно объяснять, что это тот самый человек, которого в бессознательном состоянии доставила вчера вечером скорая помощь. Неужели к вам в больницу, уважаемая госпожа, каждый день привозят по десятку таких людей?

Дама нехотя копается в компьютере, и сигарета в её пальцах угрожающе покачивается. Всем своим видом она показывает, какая я неблагодарная свинья, если так бесцеремонно отвлекаю её от благословенной утренней сигареты под чашку дешёвого растворимого кофе с молоком. Наконец, она великодушно выдаёт мне местоположение реанимации, в которой находится ювелир, и прибавляет заученно:

– Только идти туда сейчас – бесполезная трата времени.

– Это ещё почему?

– Ваш приятель лежит в отдельном боксе, и никого к нему не пускают.

– Вот даже как! Он так плох?

– Не знаю. Это приказ заведующего отделением. Кроме медицинского персонала туда входить никому не разрешено.

– Я всё-таки проверю…