Прощание с Литинститутом

Вечером, когда начало темнеть, уныло сажусь смотреть телевизор и загадываю про себя, что завтра всё, наконец, разрешится. Сколько это издевательство ещё может тянуться? Жена непременно вернётся домой, террорист, убивший агента под прикрытием и посредника, втянувшего меня в эту историю, будет задержан, а проклятые капсулы – бросаю на них недовольный взгляд – наконец, будут уничтожены, и больше никогда я их не увижу и ничего про них не услышу. В какой-то степени даже хорошо, что это не настоящие бриллианты, а то ещё неизвестно, в какие неприятности они меня втянули бы. Что-то в них есть роковое. Не было раньше у меня никаких сокровищ, и жил без особых хлопот, а вот теперь потянуло дурака на халявные брюлики…

Спокойно разбираться в сюжете очередного бандитского сериала по телевизору никак не получается. Как вспомню, что за мной бессонно следят камеры, так сразу начинаю озираться по сторонам, хоть в квартире никого, кроме меня, нет. То и дело поглядываю на глазки камер, один из которых замаскирован в цветочном горшке на тумбочке, а второй на дверке серванта с посудой. И мне даже начинает казаться, что они совсем как живые, подмигивают…

Уже довольно поздно, и, наверное, пора ложиться спать. Всё равно до утра ничего больше не произойдёт, а завтра день предстоит, судя по предположениям, бурный.

Но едва мне в голову приходит первая за вечер разумная мысль, как всё вокруг меня гаснет – свет в комнате, телевизор, и даже светящиеся часы на стене перестают мигать. В принципе, перебои с электричеством у нас изредка случаются, особенно в жаркие месяцы, когда у всех сутки напролёт работают кондиционеры. Так что ничего в этом необычного нет. Десять-пятнадцать минут – и снова свет загорается.

Если бы я внимательно смотрел фильм по телевизору, мне, конечно, стало бы обидно, ведь я непременно пропущу самое интересное, но сегодня голова забита совсем другим, поэтому ничего страшного. Вот соберусь силами, в темноте переберусь в кровать и спокойно просплю до утра, а утром электричество снова будет бегать по проводам. Только вот удастся ли проспать спокойно до утра, зная, что жена неизвестно где? Наверняка глаз не сомкну…

Стоп! В наступившей тишине слышу, как по лестнице кто-то осторожно поднимается. Притом, если за дверями проходит обычный жилец нашего дома, то это сразу чувствуется по уверенным шагам – человеку прятаться не от кого, к себе домой идёт. Но эти шаги за дверью вкрадчивые и тихие, но ясно различимые. Посторонний человек, поднимающийся по лестнице, не знает, что в нашем подъезде любой шорох гулким эхом разносится по этажам. А этот таится, значит…

Напряжённо вслушиваюсь, и сердце моё начинает бешено колотиться. А шаги вдруг затихают у моей двери, и наступает совсем уже полная тишина.

Сижу неподвижно, и ноги отчего-то наливаются непонятной свинцовой тяжестью. Кто там за дверью? Почему он притормозил именно здесь?

И сразу в замке начинается осторожное металлическое шуршание, будто человек пытается его открыть. Ключей от нашей квартиры ни у кого кроме как у нас с женой нет, но связка жены осталась висеть на гвоздике у дверей – когда её похищали, их с собой не забрали.

Холодный пот прошибает меня. Неужели это всё-таки преступник, который решил не дожидаться, пока его требования удовлетворят те, с кем он договаривался, и теперь сам пришёл ко мне? Решил работать на опережение? Что ему от меня понадобилось? Камни, которые, как он считает, уже не у меня, а у спецслужб, перед которыми он сам же и засветился? Или… ему и в самом деле понадобился я в заложники?

На подгибающихся ногах пробираюсь наощупь на кухню за большим столовым ножом – это единственное, что есть у меня. А чем ещё защищаться?! Никакого другого оружия у меня нет. Но добраться до кухни не успеваю. Дверь распахивается, и слабый свет из подъезда выхватывает тёмную фигуру незнакомого мужчины.

– Что вам надо? Кто вы такой? – спрашиваю испуганным голосом из темноты, но мой вопрос его, похоже, нисколько не пугает, и он зажигает фонарик.

Лица его по-прежнему не видно, зато я на виду, и деваться из этого яркого круга света мне некуда. Мужчина начинает говорить, и я с нарастающим ужасом понимаю, что это голос именно того человека, который звонил мне с телефона жены:

– Наконец, мы встретились без свидетелей! Я не стал дожидаться, пока твои начальники придумают, как меня облапошить с заложниками, и пришёл сам за тобой. Собирайся, пойдём!

– Куда?! – Тысяча мыслей проносится в моей голове, и вдруг я выпаливаю, сам не ожидая от себя такой очередной глупости. – Я отдам тебе эти проклятые камни, они не у спецслужб, а у меня, только отпусти жену и отвяжись от нас!

– Вот даже как? – Невидимый собеседник по-прежнему не выходит из тени, но я, похоже, его несколько озадачил. – Где они? Покажи!

Наощупь пробираюсь к столу, больше всего на свете опасаясь, что он сейчас набросится на меня с ножом или выстрелит из пистолета, который у него наверняка есть, и нащупываю в темноте мешочек с камнями:

– Вот, пожалуйста!

– Оставь мешочек там, где он лежит, а сам отойди в сторону на два шага.