Прощание славянки

Получив благословение верховной религиозной власти страны, объявившей эту войну священной, османские армии ринулись в бой, чтобы отомстить за поражения на Балканах.

Уверенность им придавала политика Энвера, нового военного министра, который реформировал армию, обновив ее молодыми силами.

Никто никогда не оспаривал мужество турецких солдат. Мировая война предоставила им новую возможность доказать это, вызывая восхищение противника.

Турецкая армия, как писал капитан Сейнобоск, «отважно выполняла свой долг и сражалась, презирая смерть, что вызывало уважение наших солдат».

Так империя была ввергнута в пучину, из которой ей уже не суждено было выбраться.

Удалённость Босфора и ограниченность сил Черноморского флота, требовавших периодической замены участвующих в операциях кораблей для ремонта и отдыха экипажей, не позволяли вести постоянную блокаду проливов.

Превосходство «Гёбена» в скорости и вооружении, по сравнению с устаревшими русскими броненосцами, заставляло Черноморский флот выходить только соединениями, чтобы не допустить уничтожения кораблей поодиночке.

В штабе Черноморского флота ориентировались на скорость «Гёбена» 29 узлов; фактически же из-за неполадок в котлах и некачественного ремонта в Турции корабль по-прежнему развивал скорость не более 24 узлов, однако и это было больше, чем у русских броненосцев.

Для противодействия «Гебену» командование Черноморского флота разработало метод совместной стрельбы группы броненосцев по одной цели[Прим. 2]. Случай проверить действенность метода представился во время боя у Сарыча.

15 ноября Черноморский флот почти в полном составе вышел в поход для действий на морских коммуникациях у берегов Анатолии.

Русские линкоры обстреляли Трапезунд, а минные заградители «Константин» и «Ксения» поставили мины у турецкого побережья.

Получив известия об этом, Сушон решил перехватить противника на обратном пути в Севастополь и при благоприятной обстановке атаковать его по частям.

Днём 17 ноября «Гебен» и «Бреслау» Кеттнер вышли из Босфора и направились к берегам Крыма.

В тот же день А. А. Эбергард, возвращавшийся с флотом в Севастополь, получил по радио уведомление от Морского генерального штаба о том, что «Гёбен» находится в море.

Недостаток угля не позволил командующему Черноморским флотом предпринять поиски противника, и Эбергард, приказав усилить бдительность, продолжил двигаться прежним курсом, который, как вскоре выяснилось, вёл к встрече с германскими крейсерами.

18 ноября 1914 года «Гебен» атаковал у мыса Сарыч русскую эскадру из пяти линкоров.

По сути дела весь бой свелся к артиллерийской дуэли между «Гебеном» и русским головным линкором «Евстафий».

Благодаря меткому огню российских артиллеристов, «Гебен» получил 14 точных попаданий.

На германском крейсере вспыхнул пожар, и Сушон, не дожидаясь вступления в бой остальных российских кораблей, дал приказ отступать в Константинополь.

«Гебен» ремонтировали до декабря.

Выйдя в море, он подорвался на мине и вновь встал на ремонт.

«Евстафий» получил лишь 4 точных попадания и вышел из боя без серьезных повреждений.

Бой у мыса Сарыч стал переломным в борьбе за господство на Черном море.

Действия германо-турецких кораблей после вероломного нападения на русские базы и порты сводились в основном к обеспечению своих морских сообщений.

Проверив в этом сражении крепость черноморских рубежей России, турецкий флот прекратил активные действия у российского побережья.

Главной их заботой было не дать русским морским силам закупорить Босфор. Вместе с тем они не отказывались от новых набегов на русское побережье и других действий.

Так, легкие крейсера «Бреслау» и «Гамидие» в ноябре обстреляли Поти и Туапсе, а линейный крейсер «Гебен» 28 октября 10 ноября перерезал кабель Севастополь — Варна, в декабре обстрелял Батум.

7 декабря турки высадили диверсионный десант близ Аккермана, который был, однако, сразу же уничтожен русскими.

Русский же флот, напротив, постепенно захватил инициативу на морских коммуникациях.

Подводя итоги кампании 1914 года на Черном море, следует отметить, что ни та, ни другая сторона не добилась главной цели — изменить соотношение сил на театре в свою пользу.

Потери, понесенные флотами, коснулись лишь второстепенных кораблей (старые канлодки, вспомогательные заградители).

Главным содержанием боевой деятельности русского флота в кампании 1914 года были оборона своего побережья и действия на морских сообщениях противника.

Однако из-за неимения баз в юго-западной части моря русским кораблям пришлось действовать в составе эскадры, которая не могла беспрерывно находиться в крейсерстве.

Пробыв несколько дней в море, она возвращалась в Севастополь для принятия топлива и запасов. Этим пользовался противник и усиливал перевозки.

На эффективности действий эскадры сказывалось также отсутствие систематической оперативной разведки на театре, для ведения которой у флота не было необходимых сил.

Большие надежды в борьбе на сообщениях противника русское командование возлагало на минные заграждения у турецких берегов.