Прощание славянки

Таким образом за 5 месяцев Великого отступления русская армия потеряла 1,035 млн человек.

Дорого обошелся летний успех и победителям.

Общие потери Германии и Австро-Венгрии убитыми, ранеными и пленными за период Великого отступления русской армии составили 1, 177 млн человек.

Великое отступление явилось тяжёлым моральным потрясением для солдат и офицеров русской армии, правящих кругов и населения страны.

«Весна 1915 года, — писал А. И. Деникин в своей книге воспоминаний „Очерки русской смуты“, — останется у меня навсегда в памяти.

Великая трагедия русской армии — отступление из Галиции.

Ни патронов, ни снарядов. Изо дня в день кровавые бои, изо дня в день тяжкие переходы, бесконечная усталость — физическая и моральная; то робкие надежды, то беспросветная жуть…»

Да, наверное, все так.

Но все же нельзя не отметить и того, что, даже без патронов и снарядов русская армия нанесла противнику огромный урон более миллиона человек.

Что лишний раз наводит на мысль о том, какой бы была русская армия при надлежащей организации, управлении и снабжении…

Глава X. На Шипке они были братьями…

Александр III был совершенно прав, когда говорил, что у России по большому счету только два настоящих союзника: ее армия и флот.

Все остальные — только попутчики, которые до поры до времени используют «старшего брата» для завоевания независимости, а потом начинают проводить свою собственную политику.

И одним из лучших тому подтверждению является Болгария.

Да, да, та самая Болгария, которая никогда бы не освободилась от турецкого ига без помощи России.

Но, получив независимость, она мгновенно перестроилась и стала провдить свою собственную политику.

Это вовсе не упрек. Вполне понятно, что каждая страна вольна проводить ту политику, какую она считает для себя наиболее выгодной.

Но с другой стороны…

Помните стихотверение К. Симонова, в котором он пишет о том, что все прошедшие войну достойны уважения, тем не менее, память четко разлелила тех, кто сражался под Москвой, и тех, кто уехал в Ташкент.

Зима сорок первого года —

Тебе ли нам цену не знать!И зря у нас вышло из модыОб этой цене вспоминать.Хоть шоры на память наденьте!А все же поделишь поройДрузей — на залегших в ТашкентеИ в снежных полях под Москвой.

Так и здесь…

Политика, интересы…

Все так.

Но есть еще Шипка, Скобелев и русские могилы на той же Шипке.

И как тут не вспомнить чеховское: «Прав тот, кто искренен».

Да и чего они стоили, эти самые интересы?

Неужели болгарское руководство во главе со своим царем Фердинандом было настолько наивно, если не понимало той простой истины, их страна всего-навсего разменная карта в большой политической игре?

Пообещать им могли все что угодно, но это вовсе не означало того, что София получила бы обещанное. При любом, надо заметить, раскладе.

Ни Антанта, ни Центральные державы нашли бы любые отговорки, но обещаний своих не выполнили бы.

Да та же Германия, не моргнув глазом, обрезала бы в свою пользу интересы Австро-Венгрии, если ей это понадобилось бы.

Я уже не говорю, о таких «друзьях» России, как Англия и Франция, которые сделали бы все, чтобы только уменьшить ее долю в победном пироге.

Тем не менее, борьба за Болгарию (а в целом и за все Балканы) развернулась нешуточная.

Ничего странного и, уж тем более, удивительного, в этом не было.

Болгария обладала самой сильной на полуострове армией и, занимая центральное положение, могла служить удобным стратегическим плацдармом, с которого можно было ударить по Сербии, Румынии и Греции.

Выступление Болгарии на стороне Центральных держав создало бы для Сербии крайне тяжёлое положение и в какой-то степени отнимало у Румынии возможность примкнуть к Антанте.

А вот присоединение Болгарии к Антанте побудило и Румынию, и Грецию последовать за ней.

Таким образом, Болгария в условиях войны 1914 года превратилась в ключ ко всему балканскому плацдарму.

Сазонов прекрасно понимал ситуацию и с самого начала войны уделял большое внимание привлечению Болгарии, поскольку не без основания видел в таком союзе решающий шаг к восстановлению балканского блока, разрушенного Второй балканской войной.

Но сделать это было довольно сложно. Соблазнить Болгарию можно было только одним путём: уговорить Сербию и Грецию вернуть Болгарии отобранные у неё в ходе Балканской войны 1913 года области.

Именно поэтому Сказонов уже в августе 1914 года Сазонов советовал сербскому и греческому правительствам пойти на уступки Болгарии.

Но все было напрасно. Греция и слышать не хотела ни о каких уступках.

Более того, подобные рекомендации России укрепляли позиции греческих германофилов, во главе которых стоял сам король.

Сторонники Антанты во главе с Венизелосом были согласны вступить в войну, но отнюдь не для того, чтобы платить за это уступкой своей территории.