Просроченное завтра

— Твоя сестра забыла ключи, — продолжил Стас, не дожидаясь вопроса. — Ну что молчишь? Принимай ее в целости и сохранности. А мне пора за собственной сестрой.

— Спасибо, — выдал Макс сдавленно.

Правда, звук «о» вышел слишком длинным, когда он получил от Стаса по спине в знак приветствия ощутимый шлепок. Только когда внизу тихо прикрылась дверь, Макс сделал первый шаг наверх.

— Позвонить не могла? — спросил он тихо.

— А вдруг все спят, — с трудом сумела разжать распухшие губы Алена.

— Так Полина дома.

Она вновь пожала плечами, которые тоже двигались с трудом.

— Я не хотела, чтобы нас видели вдвоем. Мне нравоучений от тети Маши с утра хватило! А он не захотел уходить, пока не убедится, что я дома.

Макс достал из кармана ключи и открыл обе двери. В квартире было тихо, и даже Полина не выглянула в коридор, пока они разувались.

— Сказала же, что все спят. А ты чего так поздно?

— Так, ничего… Шел нога за ногу. Что завтра делаешь?

— Поеду с утра к маме.

— На полдня? Зачем?

— А просто так. Делать нечего. Думаю, что поеду утром. Прямо на работу.

Она сняла плащ и осталась лицом к вешалке, чтобы ответ про платье прозвучал как можно убедительней.

— С барского плеча. От жены Александра Сергеевича. После родов она в него не влезает. Дурацкий бант, я знаю. Но дареному коню…

Когда она обернулась, Макс уже не смотрел на нее.

— Спокойной ночи, — сказала она и юркнула за дверь.

Со щелчком замка что-то оборвалось внутри и с противным звуком упало вниз живота. Прижав пупок к позвоночнику, Алена добрела до кровати и рухнула на покрывало прямо в платье. Плевать! Она его больше не наденет. Резинка осталась в кармане пиджака и полна волос. Это плохой знак. Теперь головной боли не избежать.

Глава 26 "За здравие!"

Макс осторожно затворил дверь, и на ней тотчас отразился отсвет торшера.

— Я думал, ты спишь, — обернулся он к дивану.

Полина лежала на неразобранном прямо в одежде, без подушки, прикрытая лишь пледом.

— Ты что так долго?

В ее голосе сквозило раздражение, которое ему не понравилось и удивило. Он не говорил, во сколько придет, а она сказала, что зверски устала и хочет пораньше лечь спать. И нате. Всю жизнь разбирала диван сама, а теперь ждет слугу и потому злится?

— Да всего на полчаса задержался. Надо было с одним чуваком переговорить.

— А сообщение послать? — не унималась Полина.

— Блин, я же не ночью пришел! Одиннадцати еще нет. Чего завелась с полоборота? Вставай, я разберу диван, — и когда Полина не пошевелилась, Макс процедил сквозь зубы. — Давай я пойду к себе, раз так?

Ответа не последовало, и Макс взялся за дверную ручку. Чего с ней воевать…

— Макс, я встать не могу.

Он обернулся:

— Слушай, уже ж не первый день. Тебе что, целую неделю так плохо?

Он остался в дверях, не зная, куда и зачем его сейчас пошлют.

— У меня нога.

— Чего нога? — не понял он.

— Завтра в травму поеду, тогда и узнаю.

Макс шагнул к дивану, и Полина вскрикнула:

— Только не трогай!

Он замер и повторил вопрос.

— Пальцы, не сама нога. Может, сломаны. Может, ушиб. Но встать я не могу.

— А домой как дошла? Или у дома уже оступилась?

Макс опустился подле дивана на колени, переводя взгляд с бледного лица Полины на спрятанные под пледом обездвиженные ноги и обратно.

— Перед самым спектаклем. Свет настраивали. Я назад шагнула, а там бревно из первого акта. Я о нем забыла… Ну и перекувырнулась. Еще и спину ушибла, но на фоне пальцев это такая ерунда…

— Так ты не играла, значит?

— Какое там не играла?! Кого за десять минут найдешь! Залили ногу обезболивающим, засунули в сапог и вперед. Ну и таблеток наглоталась, конечно. Думала ничего, пронесло. Даже хотела пешком идти. Спасибо, администратор не уехал. Из машины я уже не вышла. Он меня на руках нес, но сапог я ему не позволила снять.

Она откинула плед. Сафьяновый сапожок на одной, на второй ноге — носок, но пальцы поджаты — видимо, из солидарности, чтобы справиться с болью.

— Слушай, я не могу… — выдохнул Макс и потер зачесавшийся нос.

— Что значит, не могу? Вот я не могу… Не могу согнуться. И вообще от одной только мысли тронуть пальцы в холодный пот бросает. Сними.

Макс вскочил на ноги.

— Полин, давай скорую вызовем, а?

— Ты что, больной? Так и скажешь — сапог снять помогите, да? Так и скажешь?

— Какой сапог, у тебя ж нога!

— Нога у меня на месте. А на пальцы рентген нужен. Я не хочу ночью в больницу. Я насмотрелась на приемный покой. Иди нафиг! Сними сапог, не будь идиотом! А завтра Алексей Михайлович отвезет меня на рентген. Производственная травма все-таки… Сними сапог, Макс! Ну что, я умолять тебя должна? Так я на колени встать не могу! Или мне соседа звать? Или твою сестру? Блин, ты что совсем…

Полина прикусила губу и даже шмыгнула. Большие глаза блестели — слезы боли и обиды смешались вместе и выкатились на щеки.

— Полин, я боюсь сделать тебе больно, — взмолился Макс.

Лицо Полины перекосилось.