Простая речь о мудреных вещах

Граф Д.Н. Толстой может рассказать вам чудесное событие, совершившееся с одним его соседом по уезду. Сосед этот, человек отличный во всех отношениях и нежный муж, относился к религии более чем свободно, а жена его, женщина религиозная, особенно почитала Св. Великомученика Пантелеимона. Приключилась с ним болезнь, по мнению всех медиков, неизлечимая, и он видимо таял, так что дни его жизни, казалось, были сочтены. Но вот видит он во сне Великомученика Пантелеимона, и, проснувшись на другой день, с благоговением осеняет себя целительным елеем, взятым от чудотворной иконы, и читает ему акафист. С той минуты больной начал поправляться не по дням, а, как говорится, по часам; вскоре совсем выздоровел и сделался верующим. Об этом случае знает все Д-ское дворянство, и замечательно еще, что граф Д.Н. неоднократно пророчил своему соседу, что в нем столько мирских добродетелей, что Всеблагой Господь непременно призовет его к Себе и наставит на путь истины.

Явления покойников

Князь Василий Владимирович Долгорукий (1738–1784) был очень дружен со Степаном Степановичем Апраксиным. Сей последний неутешно плакал на похоронах своего друга. В туже ночь покойник явился ему и обещал явиться вторично за три дни до его кончины. Протекло 43 года, и весною 1828 года Князь Долгорукий действительно явился Апраксину, который через три дня скончался.

(Из Сказаний о роде князей Долгоруких, ст. 183).

Желательно иметь более обстоятельное известие об этих явлениях.

По поводу этого замечания граф М.Д. Бутурлин пишет мне следующее:

«Сообщаю вам, что мне лично известно, и в достоверности чего смею ручаться. Но надобно начать издалека. В 1819 году, когда мне было 12 лет, жили мы вместе с семейством С.И. Мальцева в окрестностях Ливорно. Здесь однажды, во время гулянья, старшая дочь Мальцева, Ладыженская, рассказала нам случайно, что в Москве живет старый вельможа Апраксин, который в молодости был очень дружен с князем Долгоруким, что Апраксин был вольнодумец, и приятель его умирая, дал ему обещание явиться к нему перед его кончиною. Рассказ этот еще тогда сильно поразил мое детское воображение. Затем в 1828 году, будучи уже юнкером, я приехал в отпуск в Москву, остановился у тетки моей графини Чернышевой. Московское общество в то время не мало было занято вестью о болезни Степана Степановича Апраксина, одного из знаменитых Московских аристократов-старожилов. И вот однажды приезжает из Английского клуба близкий человек к семейству Чернышевых Яков Федорович Скарятин, сосед их по деревне, и, между прочим, рассказывает, что в клубе говорили о явлении Апраксину его приятеля, давно умершего, который, обещал ему предупредить его о близкой кончине. И действительно, спусти два, три дня, а может быть и меньше, Апраксин скончался».

* * *

«Два штаб-офицера, раненые в Финляндскую войну, привезены в столицу лечиться; один из них выздоровел, возвращался в армию, и пришел проститься с товарищем, с которым был очень дружен. Этот в шутку сказал: если пуля невзначай угодит ему прямо в сердце, то навестил бы его с того света, сказал бы, что и каково там. Обещано, хотя и неравнодушно; расстались. Прошел месяц, другой и третий; больной тихо оправлялся. В одну ночь видит товарища во сне. “Вот я сдержал свое слово, – тот говорит ему, – я убит сегодня в сражении; здесь хорошо, но я еще не осмотрелся. Ты сходи к В.С. Тамаре и попроси у него себе книжку, что у него в коробу под фаянсовым сервизом: в ней все, что тебе нужно знать”. Больной записал число и сновидение, а по приказам узнал, что товарищ действительно убит того числа в сражении. Сколько скоро смог, бросился к Василию Степановичу. Этот по своему обычаю руками и ногами отбивался от нового знакомства с человеком совсем ему неизвестным; уступил, наконец, убедительной просьбе. Незваный гость объяснил ему причину посещения, рассказал все, как было, прочитал записку о сновидении и просил приказать отыскать в коробе с фаянсовым сервизом заветную книжку. Тамара в первый раз в жизни слышал от него имя покойника, а о коробе с сервизом не знал и не ведал. Призван дворецкий, и тот не помнил в доме короба с фаянсовым сервизом. Хозяин потом сам не хотел отпустить от себя гостя без осмотра всех углов в своем доме. Дворецкий повел его в кладовую, оттуда в подвал. Там, в темном углу, под разным хламом стоял ящик с фаянсовым сервизом: из Англии в Константинополь, а оттуда, обогнув Европу, на корабле привезен в Петербург с другими вещами, и оставался в забытье по ненадобности. Что же? Под сервизом, между листов оберточной бумаги, нашлось, в листах, прекрасное издание “Подражание Иисусу Христу” Фомы Кемпийского на французском языке. Василий Степанович обеими руками отдал его гостю. Я смело могу прибавить к этому его рассказу только то, что Тамара не умел и в шутку сказать неправду или назвать вещь не своим именем».

(Из записок Ф.П. Лубяновского).

Считаем долгом заметить, что В.С. Тамара был одним из известнейших мистиков своего времени.

* * *