Простите меня, птицы

Подняли в помощь солдат и жителей деревни и цепочкой пошли прочёсывать лес.

Нашли Митю на окраине леса, он лежал под берёзой без сознания, но живой. Рядом валялась рогатка.

Старший милиционер догадался: «Гнездо полез разорять, вон оно наверху, поскользнулся вон на той ветке – видите, она мокрая от берёзового сока, который из трещины на стволе стекает на ветку.

Упал с высоты метра четыре.

При падении ударился о две нижние ветки – вот кусок куртки.

Ветки и смягчили удар. А то бы и не выжил».

На этом следственный анализ был закончен.

Мальчика отнесли в деревню, где его ждала уже «скорая», и отвезли в больницу.

Митя лежал в коме без сознания. Врачи сказали – не выживет. Сотрясение мозга, переломы позвоночника, рук, ног. А если и выживет, то проживёт не долго.

Через двадцать четыре дня Митя очнулся. Первых к нему пустили родителей.

– Ты долго спал сынок, что ты видел во сне? – тихонько спросила мама.

– Я видел птиц, и разговаривал с ними. Мне надо их кормить и тогда я не умру.

Через полгода Митя встал и начал ходить. У него вырос на левой стороне спины горб.

В высоту мальчик больше не рос. А в умственном развитии остановился на уровне подростка.

Учился в специальной лесной школе.

Потом в специальном образовательном учреждении получил профессию плотника – столяра первого разряда. В восемнадцать лет с оформленной инвалидностью переехал жить в деревню.

Поведение его было странным, но не вызывало у людей неприязнь. На участке он установил везде кормушки, скворечники. Они были очень красивые, ведь Митя плотник. Раз в месяц он ездил в город получать инвалидную пенсию и накупал, помимо всего, и корм птицам: пшено, хлеб, зёрна пшеницы, ржи.

Когда ждал автобуса, кормил городских птиц. При кормлении птиц в городе, дома, в деревне на участке он всегда шептал: «Простите меня, птицы».

Деревенский автобус всегда ждали встречающие – люди, собаки, кошки, куры. А Митю ждали птицы. Он шёл шаркающей походкой до своего дома, через горбик и за плечами висела сумка с пшеном и семенами, а над ним летела стайка птиц. Дойдя до дома, Митя садился на свою лавку в глубине участка и кормил птиц, соблюдая очерёдность, постоянно меняя направления броска с кормом, чтобы всем досталось, при этом приговаривая свои слова.

Митя не хотел никуда уезжать и жил в деревне круглый год.

У родителей после Мити родилось ещё трое детей, у них была своя жизнь и они не огорчались тем, что их мальчик с горбом и с сознанием подростка не докучал им, а был вполне самостоятельным. Повзрослевший Митя тоже не печалился отсутствием наездов родителей. Главным для него были птицы. В деревне его прозвали «Митя-птаха».

Когда дедушки и бабушки не стало, участок полностью перешёл в его владение, начались перестройки. На месте огорода Митя сажал деревья для птиц. Из-за болезни ему было трудно ходить и молодые деревья ему приносили соседи, ненужные с участка, мешающие грядкам, дающие тень и т.д.

Ещё Митя построил зимник для птиц – небольшой сарайчик с вольером, песчаным полом, насестами, кормушками, поилками и маленькой печкой внутри. Все думали – курятник, но ошиблись. Митя не ел ни птиц, ни яиц.

Рядом с деревней находились карьеры, наполненные водой, и на них гнездились утки. Когда начинался сезон охоты, днём и ночью над карьерами громыхала канонада выстрелов из охотничьих ружей. Это ненасытные люди, которым мало мяса в магазине, убивали диких уток. Митя не любил охотников на уток. Он считал их убийцами птиц. Он понимал, когда охотники отстреливали заражённых чумой кабанов, бешеных лис, волков, сгрызающих соседских коз и т.п. Это действительно опасные для людей животные. Но чем провинились утки. Летели тысячи километров, чтобы создать семьи, построить гнёзда, вырастить утят, улететь обратно. Никакого зла, никакой опасности для людей. Вместо оружия клюв. И вот против этих птичек выходят сытые от шашлыков и барбекю охотники, увешанные оружием разного калибра, с натравленными на птиц собаками. Поднимали стаю и стреляли в небо, стреляли в птиц мелкой, крупной дробью, лишь бы убить, не потому что голодный и есть нечего, а просто убить. Потом пустить собаку, повесить птицу на поясной ремень и гордо пройтись – вот я какой смелый и сильный. Когда охотники проходили по деревне обратно с карьеров, обвешенные утками, Митя называл это похоронной процессией и жалел, что у уток нет ружей, и они не умеют стрелять. Митя был добрый, но когда один охотник, обвешанный утками, проходя мимо Митиного дома, попросил у него воды, Митя бросил в него старыми железными санками. Охотники, было, пошли на Митю, но в них полетели молотки, гвозди и прочий столярный

инструмент, да и местные не дали инвалида обидеть. Больше охотники с охоты по деревне не ходили. А Митя после охотничьего сезона всегда находил одного-двух утиных подранка и приносил их к себе в птичий зимник. Лечил, кормил их всю зиму, а по весне выпускал.