ПростиТурция, или Восток - дело темное

— Стоять, Зорька! — командным голосом прогудел Александр и несильно прихлопнул юношу открытой ладонью по макушке.

«Зорька» к такому повороту событий оказался не готов — получив внезапный, по Сашкиным меркам довольно слабенький шлепок, молодой аферист покачнулся и, потеряв сознание, рухнул на бок. Вот как сидел сусликом на табуретке — так и завалился. Прям вместе с четвероногим другом, табуретом.

— Слабенький, однако, пацанчик оказался, — удивленно констатировал Терминатор.

Он наклонился над лежащим, пощупал пульс на шее и сообщил:

— Точно выключился. Минут десять так пролежит. Слышь, лошок! — обратился он к Стиву. — У меня в комнате наручники лежат, быстро неси сюда. Только не воруй там ничего, Христом Богом молю. Бегом давай!

Не понимающий, почему он вообще до сих пор жив, Стив рванул в комнату Шурика со скорость современного тепловоза — то есть не столько быстро, сколько шумно и неуклюже. Обратно он прискакал, грохоча старыми, еще на цепочке, совершенно зашорканными наручниками.

Сашка почти вырвал наручники у него из рук и ловко защелкнул стальные кольца на тощих запястьях валяющегося без сознания турчонка.

— Так, с этим разобрались. Уже хорошо. — Элка деловито сгребла со стола рассыпавшиеся купюры. — Не надо на меня так смотреть, мусью Стив. Эти баксы ты обратно не получишь. Во-первых, ты их проиграл. Во-вторых, это моя премия за разоблачение шулера.

У Стива отвисла челюсть. Похоже, повар искренне надеялся, что проигрыш, выцарапанный из лап уборщика, ему великодушно вернут целиком и полностью. Француз принялся возмущенно клокотать и всплескивать руками.

— Не квохчи! — сказал, как отрезал, Женька. — Ты увольняешься без содержания, без рекомендаций и, я так понимаю, без всех сбережений. Ты их проиграл. Так что забудь о бабках. А у трапа самолета в Москве тебя будут встречать люди в форме. Тут драгоценностей на несколько сот тысяч долларов, и ты их украл. Сядешь как миленький. У нас даже зона есть специальная для иностранцев. Там и будешь ближайшие пять лет чалиться. Владимирский Централ, ветер северный…

На песенных строчках повар вдруг разрыдался.

— Собирай вещи, сегодня вечером уезжаем, — холодно сообщила ему хозяйка. — И чтобы до отъезда я тебя не видела! Ты, кстати, тоже пошел вон. Ты нам тоже уже не нужен, — обратилась она к Яману. — Все, что я могу сделать, — так это вломить тебя по полной в посольстве. Вылетишь с хорошей работы за сорок секунд, это я тебе обещаю. Хотя, я так понимаю, на информации про нас ты неплохо заработал, с голоду не помрешь. Вали вон, я сказала!

Яман спокойно встал со стула, совершенно невозмутимым взглядом обвел всех присутствующих, пожал плечами и направился к выходу. Если бы эмоции умели стрелять, то в спине переводчика уже зияли бы три рваные раны.

— Не могу я так! — уже на пороге резко обернулся Яман. — Мамой клянусь, вы все придумали! Я никому ничего никогда! Я не знаю, я зуб даю! Ни на какую наркомафию я не работал. Информацию не сливал. Выслушайте меня, пожалуйста!

— Мамай клянусь, да? — изобразив кавказский акцент, передразнила его Элка. — Ты тут нас на дешевую лирику не бери, понял? Вали, я сказала!

— Эл, ты того, подожди, — сказал Саша. — Дай толмачу выговориться напоследок. Хочу послушать, как он выкручиваться станет.

— Ну пусть, — милостиво согласилась Элка.

Переводчик вернулся, вновь сел на стул.

— С чего ты там начал? — обратился он к Женьке. — С детектива? Объясните мне тогда, зачем я вам его вообще посоветовал? Чтобы в курсе дела быть? Так я, как вы сами только что совершенно верно заметили, в любом случае знал бы все, что вокруг вас происходит. Я же переводчик! Пошли бы вы просто в полицию, наняли бы сыщика со стороны — я бы все равно знал о каждом вашем шаге. Без меня просто не удалось бы ни с кем поговорить. Как там у вас, у русских, говорится: инициатива наказуема? Во-во, верное выражение. Я сейчас очень жалею, что хотел вам жизнь облегчить и посоветовал детектива. Чтоб я еще хоть раз с добрым советом куда влез — никогда!

— Но, как ты понимаешь, с детективом все стрелки на тебе сходятся? — сказала Элка.

— Если начать притягивать за уши, то сходятся, — согласился с ней переводчик. — Что там у нас дальше по списку? Негр? Тут вы палку сильно перегнули. Мне надо было только позвонить в полицию — у вас бы его в два счета забрали. И сбежал бы он из тюрьмы гораздо раньше. Между прочим, я, как и вы, в какой-то момент вообще забыл, что эта тварь у вас в подвале мается. Потом, не я один видел, как грузят в полицейскую машину негра-сутенера. И уборщик ваш это видел, и повар, и, если на то пошло, куча полицейских это тоже видела!

— Повара не трожь! — вступилась за персонал Элка. — Он, конечно, придурок, но не предатель! А про полицию ты вообще зря сказал — им-то это на фига надо?

— А откуда он сбежал? Не из полицейского ли участка? — показушно изумился переводчик. — Действительно, полиция же у нас кристально честная, от них никто не сбегает, они же взятки не берут!

Воспрянувший оттого, что оппоненты молчат, Яман продолжал: