Противостояние

Всего во время проведения операции по выявлению украинских диверсантов, было задержано тридцать два человека, еще сто двадцать, задержали в течение последующих двух суток, им вменяли в вину пособничество в террористической деятельности. При задержании были ранены трое сотрудников крымской милиции, а пятерых злодей убили на месте, так как они не желали сдаваться тихо и мирно. Один из застреленных, оказался очень интересным типом, его тело, кстати, потом забрали себе контрразведчики, так вот, убитый проходил по базе СВР, как оперативный агент-аналитик Пентагона. А еще, при обыске одного из частных домов в пригороде Симферополя, который находился в непосредственной близости с городским аэропортом, были найдены следы от хранения продолговатых тяжелых ящиков. Что было в этих ящиках и куда они делись, тоже осталось загадкой. По мнению экспертов там были переносные ракетно-зенитные комплексы, да и опрос свидетелей показал, что буквально за час до визита в дом спецназовцев, из двора выехал небольшой китайский грузовик, который вывез стопку крупногабаритного груза.

В том злополучном КамАЗе, который расстрелял Удав, погибло в общей сложности восемнадцать человек, из которых только трое имели непосредственное отношение к «майданутым», остальные пятнадцать человек были из числа крымских татар, которым просто напросто задурили голову, обманом втянув в эту авантюру, и если бы они выжили, то, скорее всего, отделались бы условными сроками или вообще административными штрафами или общественными работами. Молодых парней, в возрасте от пятнадцати до двадцати лет, завербовали через родственников проживавших в Киеве и активно участвовавших в «революции достоинства». Пацанам наобещали золотые горы и от них требовалось всего лишь несколько дней походить в российском камуфляже.

Борис Иванеж пробыл в подвале базы «Беркута» всего два дня, а потом отбыл в мир иной, причем сделал он это по собственному желанию — перегрыз вены на запястье правой руки и умер от потери крови. Следить за подозреваемым было некому, весь личный состав спецназа был на выезде, вот и проморгали, самоубийцу, хотя, как говорит опер, который последним общался с Ёжом, у того, «крыша съехала» основательно и злодей не представлял в оперативном плане никакого интереса.

Полковника взять так и не удалось, он скрылся на территории одной из в/ч, а потом, его оттуда вывезли на вертолете под видом журналиста. Этот факт, конечно, оказался наиболее обидным, но даже тех, кого удалось арестовать в ходе операции по предотвращению терактов, с головой хватало, чтобы смело утверждать, что крымскому «Беркуту» и ополчению, при поддержке «вежливых людей», удалось в сухую переиграть противника, сохранив на полуострове мир и порядок.

Капитан Словник из всей этой истории вышел практически без потерь, его особо не наказали, но и к наградам и поощрениям не представили. Но Владимир был только этому рад, он переехал с семьей в другую квартиру, скромную двухкомнатную «хрущевку», на окраине города. Сумку с деньгами, которые оставил в квартире Удав, Словник сдал, как вещдок, зарплаты, которую он должен будет получать, служа в российской полиции, ему и семье хватит и так, а деньги Левченко, он брать не хотел, не хорошие это были деньги, кровавые, не будет от них пользы, только вред один. Леший и Гвоздь остались служить в Симферополе, а вот Панас решил вернутся домой, где ему пообещали должность начальника склада.

Двадцать третьего марта, ровно через неделю, после референдума, капитан Словник, возвращался домой, время было уже позднее — без четверти полночь и до дома оставалось пройти всего ничего — два квартала, когда в кармане куртки раздалась трель вызова мобильного телефона. Номер звонившего, был Слону не известен.

— Здорово, мой хоботообразный друг, — раздался в динамике голос Удава. — Дрыхнешь?

Голос у Левченко был какой-то скрипучий и тихий, казалось, что на том конце провода говорит не живой человек, а обезличенная запись диктофона. Видимо Степан очень устал или был болен.

— Нет, — коротко ответил Слон, не понимая, как ему реагировать, ведь совершенно понятно, что после всего случившегося, номер телефона капитана Словника, сто процентов находится «на прослушке». — Что у тебя с голосом? Простыл?

— Нет, просто устал я чего-то. Мне нужна от тебя небольшая услуга. Вернее, это я вам окажу небольшую услугу. После того большого шмона, что вы устроили, многие залегли на дно, так вот, одну такую группу я выявил. Четыре человека, из «правосеков», все западенцы, вооружены. Представляют большую опасность, потому что потеряли связь с командованием и хотят замутить что-то свое. Никакого оперативного интереса они не представляют, поэтому советую не брать их живыми, да они и не дадутся.

— Где их можно найти?