Противостояние (СИ)

— Мальчик мой, — неспешно проговорил старик (Глеб про себя отметил, что тот впервые так к нему обращался), — вы рассказали о множестве чудесных вещей, приоткрыли нам окно в другой мир, бывший когда-то и нашим домом. Поэтому, ну, и по просьбе его величества, разумеется, — Гар подмигнул ему, — все это время мы искали способ высвободить вашу аниму. То, что каждый юный радужник проходит для этого специальный ритуал, известно даже детям в нашем королевстве. Но что он в себя включает — тайна за семью печатями. Радужники никогда об этом не распространялись, а с приходом войны были утрачены и последние связи с ними. Конечно, будь у Рада язык или умей он писать, а также если бы мы не сомневались в его честности, все было бы намного проще, и вы превратились бы полноценного радужника еще в первую неделю нашего знакомства. Но поскольку мы были лишены этого легкого пути, пришлось перерыть все Хранилище.

Да, каждый день, еще до того, как вы приходили, мы зарывались в книги, оставленные нам посредниками предыдущих столетий, надеясь получить там ответ. И в конце концов, мы были вознаграждены, — объявил старик с таким воодушевлением, что Миркс, прекратив пить, с удивлением на него уставился. — Неизвестно, почему мнемы решили записать такие сведения в месте, где мы храним знания о Внешнем мире, но в двух книгах совершенно разных эпох мы наткнулись на точное описание ритуала пробуждения. Разница между ними измерялась столетиями, и то, что обряд в книгах не изменился, говорило о том, что он не изменился и до сегодняшнего дня.

У Глеба пересохло в горле.

— Но ведь вы ничего не записывали после последнего посредника, уже тысячу шестьсот лет! — воскликнул он.

— Ну, поскольку вы здесь, то можно начинать отсчет сначала, — довольно ухмыльнулся Гар, однако заметив, как на него глазел мальчик, тут же поправился: — Мы были уверены, что такие вещи не меняются.

Глеб хотел было повозмущаться еще, но тут в голове подобно молнии пронеслась ужасная догадка, полоснувшая по нему как нож.

— И через это проходят все радужники? — опасаясь услышать ответ, спросил он.

— Верно, — подтвердил Гар.

— Но тогда… Вы ведь говорили, что и среди вас, и среди радужников рождается все больше обычных людей без способностей.

— Ординариев, — шепнул ему Леви.

— Но ведь если они пройдут через это пробуждение, то… Даже если им будет угрожать смертельная опасность, их анима не пробудится, и они погибнут! — не прислушавшись к охотнику, в отчаянии закончил свою мысль Глеб.

Гар печально вздохнул:

— Определенно, вы — один из самых смышленных посредников, о ком я слышал. И вы правы — они погибают. Я говорил, что порядки радужников несколько отличаются от наших…

— Отличаются? Да они дикари! — забыв о манерах, возмущенно перебил Миркс старца.

— Это просто неслыханно! Варварство в чистом виде! — кажется, впервые поддержал его Леви.

Охотник и начальник королевской стражи отреагировали на услышанное с таким выражением на лицах, что, похоже, это стало открытием и для них.

— В нашем королевстве живут ординарии, — терпеливо продолжил Гар, дождавшись, когда страсти немного улеглись. — И хотя их положение оставляет желать лучшего, мы все же осознаем, что они нужны нам. Но я также слышал, что на острове радужников нет ни одного ординария. Одни радужники, и все. И это при том, что и у радужников несомненно появляются на свет дети, лишенные способностей. Долгое время я ломал над этим голову и считал, что радужники как-то избавляются от своих менее удачливых братьев и сестер или же ссылают их куда-то. Теперь, благодаря вам, я знаю, что был недалек от истины.

— И вправду жестокий народец, — процедил сквозь зубы все более злящийся Миркс. — Когда-нибудь с ними будет покончено! И раньше, чем они могут себе представить! Без обид, ладно? — добавил начальник королевской стражи, вспомнив, кем является мальчик рядом с ним.

Леви тоже хотел было что-то сказать, но внезапно хлопнул себя по лбу ладонью.

— Сегодняшнее представление! — воскликнул он. — Если не поторопимся, то не успеем к началу, и его величество будет в ярости.

— Представление? — спросил в который раз сбитый с толку Глеб.

— Объясню по дороге, — торопя его, отрезал Леви.

— Запомнишь тут! — пробурчал себе под нос тоже изрядно заволновавшийся Миркс. — То про обряды запоминай, то про представления… Я воин, а не какая-то прислуга.

— У тебя будет возможность представить свою точку зрения его величеству, когда посредник из-за нас не попадет на спектакль, — холодно ответил охотник.

Миркс больше не спорил, и двое друзей, постоянно подталкивая Глеба, направились в сторону дворца. Чуть позади плелся погруженный в свои мысли Гар.

Стоило выйти на тропу, как на пути стали попадаться крестьяне (ординарии, поправил себя Глеб), каждый раз кланявшиеся им чуть ли не до земли.

— К воителям отношение особое, — довольно заметил Миркс, хлопнув по железным бокам своего доспеха.

— Нет ничего хуже, когда народ уважает своих воинов, — словно очнувшись, возразил Гар. — Это означает, что идет война.

Миркс с сомнением покачал головой и собирался возразить, но осекся под взглядом Леви.