Провансальский триптих

Символическим подтверждением политической связи с Римом стало созванное императором Флавием Гонорием в 418 году в Арелате собрание представителей семи галльских провинций: это означало окончательный перенос туда политического и административного центра Галлии. Там же, на Алискампе, 9 или 10 июля 455 года по воле легионов (уже под присмотром короля Теодориха II и его вестготов) был провозглашен новый император Рима — Марк Мецилий Флавий Эпархий Авит, галл родом из Оверни. Однако то были последние славные минуты города: жизнь империи угасала. В 458 году император Флавий Юлий Валерий Майориан еще избирает местом своего пребывания Арелат и поселяется во дворце Константина, но уже весной 468 года, после девятимесячной осады, город попадает в руки вестготов.

Так пришел конец могуществу Арля. Он никогда уже не воспрянул и не обрел былого значения.

Варвары, которых никто не ждал, не высматривал с городских стен, все-таки пришли…

*

Каждый раз, бывая в Арле, я ищу следы дворца императора Константина (того самого, который перед победоносным сражением с узурпатором Максенцием у Мильвиева моста увидел на небе знак, гласящий: In hoc signo vinces[341]). Хожу, как лозоискатель, смотрю под ноги, заглядываю во дворы, выискиваю архитектонические аномалии: след от замурованного окна, едва заметный контур арки на стене, выступающий камень на фасаде, нарушение линии застройки; пытаюсь впасть в состояние паравидения, позволяющее заметить (скорее, почувствовать или угадать) то, что скрыто от глаз. Возможно, этот след — улочка, которая с площади Форума через портал мэрии приводит на площадь Республики. Ее с неведомых пор называют Дворцовой — почему? Ведь тут нет и не было никакого римского дворца, даже упоминания не найти ни в одном историческом свидетельстве. Правда, в документах городского архива фигурирует название palais de la Trouille

(от латинского trulus, обозначающего округлое, под сводчатой крышей здание), однако с незапамятных времен оно относилось к термам Константина, которые почему-то отождествляли с резиденцией императора, где у него родился сын, будущий Константин II. Но что-то мне подсказывает: это не так. Не раз, спускаясь с площади Форума к Роне, я проходил вдоль отлично сохранившихся стен этих терм, глядя на которые легко угадывалось, каково было назначение заключенного в них пространства (три комнаты — теплая, горячая и прохладная, раздевальня, зал для отдыха, помещения для служителей), и всякий раз казалось маловероятным, чтобы столь однозначно спроектированный комплекс служил иным целям. Если же смотреть на стены сверху, с высоты противопаводкового вала, сомнений вообще не остается. Нет, здесь не могло быть дворца. И вот однажды интуитивная догадка получила подтверждение. Археологи и архитекторы находят подлинный дворец Константина близ площади Форума, в стенах других строений. Это прямоугольное здание — едва ли не точная копия базилики в Трире[342] и, вероятно, подобного назначения (в нем есть тронный зал и зал приемов). По размеру арелатский дворец немного меньше трирской Aula palatina

[343] (70 х 30 м): его длина 58, а ширина—20 метров. Построен он был примерно в то же время, то есть около 310 года, и впоследствии многократно использовался: вначале меровинскими королями, а позднее — правителями Прованса. В 1178 году император Фридрих I Барбаросса, проезжая через Арль, подписывал там указы. Наконец, в XIII веке, в захиревшем после множества набегов, эпидемий, пожаров городе, частично разрушенный, частично разобранный ради строительства разных, в основном сакрального характера, зданий, дворец был окончательно поглощен городской средой и разделил судьбу иных исторических объектов: жизнь оказалась сильнее желания сохранить память о былом императорском великолепии.

*

Сейчас, приезжая в Арль, я уже не ищу дворец Константина. Но только ли дворец? Очень трудно выслеживать то, что уже не существует, переместилось в небытие, — снова и снова натыкаешься на пустоту, место от места. Но — по крайней мере, в данном случае — мои предчувствия оправдались. Дворец, овеянный легендой, здесь действительно был. Никакой он не призрак, не мираж, не плод воображения. Может, и впрямь надо полагаться на интуицию, довериться силам, которые, хоть и дремлют в подсознании, знают больше и лучше, чем мы?

День поминовения усопших

2 ноября, четверг

Осень, боже мой, уже осень. В теплом, прозрачном, как стекло, воздухе голоса распространяются медленнее, звуки ленивы, вяловаты, тени размыты, дольше задерживаются в закоулках. И свет ложится на стены, на камни, на воды реки словно бы более тонким слоем. Все говорит о том, что не за горами зима, а с нею туманы, холода, безумства мистраля и дожди.