Провокация: Театр Игоря Вацетиса

Малкович(поддевая вилкой кусок сыра). О! здесь сыро! (Начинает дико хохотать.)

Савостьянов. Ну, ну, ну, ну, ну!

Малкович(берет себя в руки). Да, да, да, да, да! Я имею очень большой юмор. Так. Это так. Ну, можно обсуждать.

Савостьянов. За ваше здоровье, мистер Малкович! Чтоб вам было хорошо у нас. А то пословица говорит: «Большой смех к большому горю».

Регина. Что это вы говорите, Савостьянов?

Савостьянов. Я ничего не говорю, я пью за здоровье.

Выпивают.

Регина. Наш фонд, мистер Малкович, решил ввести ту коррекцию инвестиций, которая при благотворительной и чисто гуманитарной направленности дала бы тот спонтанный выброс коммерческого толка, который обеспечивает надежность и направленную помощь всем, кто нуждается в этой помощи и в элементарных депозитах, сохраняя, конечно, абсолютную сердечность при общем доверии.

Малкович(жуя). Понимаю, понимаю.

Регина. Речь, разумеется, идет не о спонсорстве, хотя спонсорская помощь была бы воспринята как вложение партнерское, и наши связи – вот и граф, и барон и районное дворянское собрание в целом – имеют широкие каналы рекламного обеспечения, и это не вкладыш в третьестепенную газету, как вы понимаете, совсем не вкладыш.

Граф и барон понимающе смеются, кивают головами. Это каналы… телевизионные, финансовые…

Савостьянов. Оросительные.

Регина. Авиационная реклама.

Малкович. Авиационная?

Регина. Да, да.

Савостьянов. Рекламная окраска самолетов нашей компании.

Тигель. Не только окраска. Это и так называемый «цветослед»– два бомбардировщика вычерчивают цветным дымом название фирмы или, допустим, вашу фамилию. Это плотный текст в небе. Он висит день, два…

Савостьянов. Три.

Тигель. Да, даже три.

Малкович. Висит?

Тигель. Условно говоря, висит.

Савостьянов. На самом деле все это с наполнителем, с подушкой, то есть технически как ноу-хау, абсолютно эквивалентно.

Малкович

. Понимаю, понимаю.

Пауза.

Тигель. Думаю, самое время выпить за молодую энергию, за тот генератор идей, который не аккумулятор, а именно генератор, за ту, кто не вбирает, а дает, искря и генерируя. За Регину Аркадьевну.

Выпили.

Малкович. Я бизнесмен, так?

Регина. Ну да, конечно.

Малкович. Моя фирма имеет интерес поставить производство в России, так?

Регина. Ну и хорошо, ну и отлично.

Тигель. А какое производство?

Малкович. Это нужное… нужно везде, это медикамент. Фармацевтический производство. Маленький. Весь фабрик всего один дом. Мы имеем этот фабрик в Европе. Но лучше в России.

Дежурный(неожиданно). А почему в России лучше?

Пауза. Все смотрят на него.

Регина. Сливки для кофе надо подогреть.

Дежурный выходит.

Малкович. В России лучше, потому что здесь нет закон против химии.

Савостьянов. Химии?

Малкович. Медикамент – это химия. В Европе идет запрет на любой химия. Есть теперь закон защита экологии.

Савостьянов. А у нас, значит, нету. Понимаю вас, мистер. Там отравлять воздух запретили, а у нас можно. Я думаю, Тигель, это правильно. Во-первых, у нас воздуху много, и весь не отравишь, а во-вторых, он давно уже отравлен, причем весь.

Регина(Савостьянову). Я вот, Сергей Владимирович, все думаю – как же нам с вашей дочкой быть, с ее стипендией в Кембридже. Прямо не знаю. Но об этом после поговорим. Что же сейчас-то отвлекаться?

Малкович. Граф Сергей Владимирович шутит. Я понял. Но это дело не шутливое.

Савостьянов. Никаких шуток. Все серьезно. И Регина Аркадьевна не шутит. И я не шучу. Совсем другая пьеса пошла.

Малкович. Это совершенно безопасно. Американская гарантия. Мы ставим абсолютно чистую защиту. Мощные фильтры и для воздуха, и для воды. Любое ваше производство гораздо вреднее.

Тигель. А почему же Европу это не устраивает?

Малкович

(улыбаясь Регине). Совершенно странный разговор. Очень типичный для русских. Надо звать моего лоера, чтобы объяснять. (Тигелю.) Там есть закон. Закон! Он глупый, но действует.

Савостьянов. А у нас умный, но не действует.

Малкович. У вас закона нет. И потому мой интерес совсем законный.

Дежурный(входит). Сливки. (Несет молочник.)

Тигель. Ну, под кофе грех не пригубить. Хочу предложить тост.

Малкович. I am sorry, сколько времени? Я еще не перевел часы.

Савостьянов(растерянно). У меня… нет часов… нет.

Тигель. Сейчас пятнадцать минут…

Регина. Одиннадцать минут…

Тигель. У меня точнее, пятнадцать…

Малкович. О, очень сожалею. Я имею встречу. (Встает.)