Пшеничное зерно. Распятый дьявол

Некоторое время она раздумывала над его словами, отвернувшись в сторону. Потом снова взглянула ему в глаза:

— Нет, Гиконьо. Я не верю, будто можно одним махом все исправить. Мне пора: ребенок нездоров.

— Ты придешь завтра? — спросил он, не в силах скрыть свое волнение и страх. Он сразу понял, что отныне ему придется считаться с ее мнением, с желаниями и чувствами новой Мумби. И опять она ответила на его вопрос не сразу.

— Может, приду. — И пошла к выходу решительной, упругой походкой, немного грустная, но независимая и уверенная в себе. Он смотрел ей вслед, пока она не скрылась за дверью.

Потом опустил голову на подушку и снова стал думать о свадебном подарке — о скамье, которую он вырежет из дерева муири. Женскую фигуру он сделает большой, с ребенком под сердцем…

Распятый дьявол

(роман)

DEVIL ON THE CROSS

novel

Всем кенийцам, борющимся против неоколониализма и империализма

Глава первая

1

Некоторые люди в нашем Илмороге говорили мне, что история эта слишком безобразна, чересчур постыдна и ее надлежит похоронить в бездонной пучине. Кто-то вспоминал, что им тогда хотелось не смеяться, а горько плакать, и лучше уж не ворошить прошлое, дабы не лить слез во второй раз.

Я спрашивал и тех, и других: что толку накрывать ямы во дворе листьями и травой? Их послушать, так, коли глаз не видит, можно с легким сердцем пускать детей резвиться в таком дворе!

Блажен тот, кто способен разглядеть ямы на своем пути — он не упадет в них.

Хвала путнику, издали видящему пни на дороге: он выкорчует или обойдет, не споткнувшись.

Так распнем же дьявола, убаюкивающего душу и затмевающего ум! Не позволим прислужникам лукавого снять его с креста, чтобы он и впредь обрекал смертных еще при жизни на муки ада…

2

Впрочем, и сам я, Пророк Справедливости, испытал вначале тягость сомнений: заросли в сердице никогда до конца не расчистить, домашние тайны не для чужих ушей, а Илморог — наш дом. Но на ранней заре пришла ко мне мать Вариинги вся в слезах и взмолилась: "О сказитель, играющий на гикаанди, поведай о судьбе горячо любимого чада! Пролей свет на то, что приключилось с дочерью, — пусть всякий, прежде чем судить, узнает правду. О сказитель, играющий на гикаанди, открой все, что сокрыто!"

Однако я по-прежнему колебался, задаваясь таким вопросом: кто я — уста, пожирающие сами себя? Не зря говорится: уж лучше антилопу кончить самому, чем криками других охотников сзывать.

Но тут я услышал жалобные просьбы множества людей; сказитель, играющий на гикаанди, Пророк Справедливости, обнажи то, что сокрыто мраком!

Семь дней я соблюдал пост, не ел и не пил, ибо сердце мое разбередили эти причитания. И все же я спрашивал себя: "Может быть, мне мнятся бесплотные призраки, чудятся отзвуки безмолвия? Кто я — уста, проглотившие себя? Верно сказано: уж лучше антилопу кончить самому…"

Прошло семь дней, и земля задрожала, яркая молния раскроила небо, меня подхватило и забросило на островерхую крышу, многие вещи открылись моему взору, я услышал голос, подобный гулким раскатам грома. "С чего ты взял, — негодовал он, — будто истина принадлежит одному тебе? Кто ты такой, чтобы присваивать ее? Не тешься пустыми отговорками, иначе тебя вечно будут преследовать слезы и жалобные вопли".

Голос умолк. В тот же миг меня снова подхватило, подбросило и швырнуло вниз, в золу очага. Взял я пригоршню пепла, вымазал лицо и стопы и возопил:

Подчиняюсь!Повинуюсь!Умолкни, сердце,Слез не лей…

История эта повествует о том, что я, Пророк Справедливости, видел собственными глазами и слышал собственными ушами, когда меня вознесло на крышу…

Повинуюсь!Подчиняюсь!Голос народа — глас божий.Ему и покорился,Противиться не мог.Но что же медлю я, топчусь на берегу?Скорее скинь одеждыИ в реку смело ныряй.В ней будет тебе хорошо…Иди же,

Я жду, добрый друг.Нам есть что с тобой обсудить.Давай потолкуем,Жасинту Вариингу вспомним.Пусть судят потомки о ней,Лишь правду узнав до конца.

Глава вторая

1

Дьявол явился Жасинте Вариинге в воскресенье на площадке для игры в гольф в городке Илморог, округ Ичичири, и сказал… Погодите, я забегаю вперед. Невзгоды Жасинты начались еще до Илморога. Так что давайте вернемся назад…

Горести и печали обрушились на Вариингу в Найроби, где она служила секретаршей, машинисткой и стенографисткой в конторе строительной компании "Чемпион" на улице Тома Мбойи рядом со зданием Национального архива.