Психические расстройства и головы, которые в них обитают

Лечение в больнице помогло. Сейчас всё прошло. И вешу я 60 кг. Но это лишь вопрос времени.

Псевдоневротическая шизофрения – форма вялотекущей шизофрении (вариант относительно благоприятного течения заболевания, не достигающий уровня конечных состояний). Существует «большая» шизофрения, с психозами (в т. ч. галлюцинации, бред, кататония), и «маленькая» малопрогредиентная шизофрения (при которой вышеописанные симптомы также могут встречаться, но с меньшей степенью выраженности, интенсивности, они более сглаженные). Это не значит, что «большая» – плохо, а «маленькая» – хорошо, либо наоборот. Тут всё сугубо индивидуально, зависит от особенностей данного конкретного случая и в первую очередь от лечения того самого заболевания.

* * *

Надя, 21

Я переходила из палаты в палату, соседки сменялись одна за другой, и последней оказалась Надя. Очень тихая и скромная, с короткой стрижкой, её кровать находилась напротив моей. Однажды, вернувшись из домашнего отпуска, уже после Нового года, Надя неожиданно сделала мне подарок в честь праздников. Это было неожиданно, ведь мы почти не общались, но вдвойне приятно – вручение подарка совпало с моим днём рождения, о котором она и не подозревала.

– С самого детства от меня очень много требовали, – почти шёпотом призналась Надя, – я всегда должна была показать себя с лучшей стороны. За меня постоянно хотели родители, сама же я не хотела ничего. Мы с мамой постоянно переезжали с одной съёмной квартиры на другую, точнее – из комнаты в комнату. Я всю жизнь жила бок о бок с чужими людьми и всегда «держала лицо», а мысли свои не высказывала. Я терпела, когда на мне срывалась мать – она часто на меня кричала. Про меня нельзя сказать, что у меня упала самооценка, я знаю, что всегда представляла из себя ноль на палочке. Круглый такой, толстый ноль. Я была недовольна своей жизнью и тем, что видела в зеркале. Однажды я взяла себя в руки и решилась на изменения. Я стала худеть. Ограничила себя в питании и старалась чаще пить воду. Но мать заставила меня есть, и мне стало совсем плохо. Это ведь было единственное моё желание, я хотела контролировать хотя бы свой рацион, но меня растоптали.

За пределами комнаты я не могла ни с кем познакомиться – ведь мне было совершенно нечего рассказать. Кроме учёбы и дома у меня ничего не было – никаких друзей, я всегда оставалась в стороне… Ещё до похудения у меня развился органный невроз – я не могла сидеть в школе, потому что из-за того, что мне было некомфортно, у меня мог громко заурчать живот. Я всё чаще прогуливала занятия и оставалась лежать в кровати, пока мама была на работе. Так я осталась один на один с самой собой и апатией.

На меня очень давило, что мама и дядя столького от меня ожидают, я была обыкновенной – совсем не гений. В какой-то момент я не выдержала. Я постоянно уходила в себя и оставалась сидеть дома вместо учёбы. Меня ничто не привлекало, всё становилось безразличным, став перед этим противным. Я практически не разговаривала, строила из себя предмет интерьера. Я устала от жизни очень давно, однажды мне захотелось, чтобы меня усыпили… Но, по сути, я и не жила – просто существовала. Мне нечего вспомнить. Пусто. Меня никто не научил жить, была только школа и крики дома – всё… Нормально я себя чувствовала только в детском садике, а со школы всё покатилось в пропасть.

Меня не устраивал этот мир – он ужасен. Я не понимала, почему люди такие: постоянно врут, осуждают кого-то, когда сами не лучше. Я до сих пор не могу жить в этом мире. Я начала уходить в себя, а потом потеряла выход в реальность. У меня ничего не получилось, и я опустила руки. Не было рядом человека, который бы мне помог, да хотя бы просто выслушал, я всегда была одна. Наверное, с этого и началось – мне опротивел этот мир. Он не подходит для того, чтобы жить в нём, да и люди – ужасные создания.

В сентябре 2016 года мир показался мне картонной декорацией – ненастоящий. В декабре рука прошла сквозь графин – ненастоящая и я, вот и растворяюсь. Это была последняя капля, что громко кричала мне: «Пора к психиатру! Срочно». В первый вторник декабря меня наконец услышала мама и отвела к специалисту. Она осталась сидеть на стуле и впервые услышала всё, что творилось в моей больной голове.