Психические расстройства и головы, которые в них обитают

В тот же день я взяла академ, удалила себя из чатика своей группы. В среду выпила таблетку, что назначил горе-психиатр. Это был самый ужасный день в моей жизни: предметы плыли перед глазами из-за сильной сонливости, а дышать стало тяжело. Меня сильно клонило в сон, но спать я боялась – думала, задохнусь. Никого не было дома, только я одна и моя новая проблема. В 2 часа ночи пришлось вызвать «Скорую», потому как началась паническая атака. Я ревела и задыхалась, задыхалась и ревела. Приехали врачи, дали мне чудо-таблетку и уехали. Как я заснула, уже и не помню, но было очень тяжело. Мне до сих пор сложно засыпать, даже когда отправляюсь на выходные домой.

Через пару дней мама отвела меня в психиатрическую больницу – здесь вылечили её подругу, а значит, и мне помогут. Мама наконец поняла, что со мной что-то не так. То, что я месяцами сидела дома, лицезрея белый потолок, – показателем не было. Так, фигня какая-то, за которую можно на меня наорать. Особенно раздражал один мамин вопрос – «как дальше жить?». Да никак! Это не мой мир, не могу я здесь жить, а смерть – единственный для меня выход! Так вот, в ту пятницу мне сказали, что срочно надо лечь в больницу, ведь всё это поддаётся лечению. В понедельник была комиссия, на который добрый дяденька психиатр с улыбкой ребёнка, впервые увидевшего снег, сообщил мне, что у меня депрессия. Кто бы мог подумать? Я, например. Ищущее смерти дитя, у которого даже не осталось сил на то, чтобы эту самую смерть найти.

Я долго ждала, чтобы меня услышали, а дождавшись – оказалась в психушке. В тот день я много рыдала, я искала помощи, но совсем не подумала, как всё будет… Вместо тёплого дома я оказалась в палате, которую закрывают на весь день. В палате, где туалет похож на аквариум, да и сама палата – аквариум. Мне было безумно страшно. Я не могла спать и вела дневник о своей жизни в больнице. Я чётко и ясно усвоила, что надо говорить «мне стало лучше, мне хорошо», чтобы меня выпустили из аквариума, пока я не стала планктоном или морским коньком. Но мне и правда становилось лучше, а может, это страх помогал лучше всяких пилюль (руки тряслись так, что поесть было невозможно). И вот меня перевели в 3-ю палату, где лежала милая девочка, она смогла меня успокоить. Но не успела я привыкнуть к новым условиям, как меня перевели в люкс, который после всего увиденного смело можно было назвать королевскими покоями.

Я не верила, что какие-то таблетки смогут изменить моё мировоззрение, снимут мои «депрессивные очки». Но система сработала – мне стало лучше. С меня сняли болезнь, но это единственное, что у меня было. Я не могла понять, кто же я, какая я, что из себя представляю. От терапии я начала меняться – стала более общительной и позитивной, плохие мысли будто ластиком стёрли. Больница проглотила все мои мысли – в голове стало пусто. И вот мне очень нужно найти ответ на вопрос «кто я?», потому что без этого ничего не получается, я не понимаю, как должна действовать.

В палату перевели новую девочку, с которой я позже подружилась. Она позвала меня в свою компанию – поиграть в игру, где надо объяснять слова, чтоб их называли. Никогда в жизни я бы не согласилась играть в подобное – я всегда была лишь наблюдателем веселья, а не его частью. Серый кардинал в маске милой мышки. Но у меня вырвалось «да» в ответ на её приглашение раньше, чем я осознала, о чём меня спрашивают. В тот день у меня появились новые друзья и отличное настроение. Новые друзья курили, и я решила вернуться к тому, что меня спасало долгое время, – к сигаретам.

Курение стало частью моей жизни очень давно, как и кофе литрами и без сахара – я не могла без этого. Сигареты заставляли меня не плакать на людях, но от ночных рыданий в подушку уже не помогали. Настроение скакало всё сильнее, но больница расправилась и с этой моей особенностью… От меня ничего не осталось, я не помнила, что такое счастье, чтобы надеть его вместо депрессии. А курение вернуло меня в свой мирок, окрашенный чёрным.

Сейчас мое состояние снова ухудшилось… Мне хочется разделать руки, как рыбу – вспороть. А на прошлой неделе хотелось порезать запястья. Не для того, чтобы себя убить, а просто так (может, для того, чтоб узнать, что я жива?). До лечения мне жутко хотелось порезать лишь пальцы, лечение же апгрейдило это моё желание.

Мне неуютно, когда всё хорошо, – у меня не может быть такого, это совсем не моё… Недавно я снова хотела сдохнуть и разрыдалась на добрый час с хвостиком. Мне всегда нравилось выводить себя на эмоции, смотря или читая что-нибудь душераздирающее. И в этот раз мне нравилось мое слезливое настроение…