Птенцы велосипеда

Перед глазами стояло лицо сына – такое мирное, красивое. И эта светлая прядь на лбу. Страшно подумать, что кто-то мог трогать эти волосы, стиснуть в грубой руке, и… Лучше не представлять. Уже все кончилось, он дома и ничего не случилось. Волосы светлые, как у отца. Хорошо, что кроме красоты от Сергея ему больше не досталось ничего.

Виола пошла будить Ноа – если не накормить вовремя, она потом полдня проходит мрачная и сварливая. Дочери в постели не оказалось, как и в ванне, и на балконе. Уже спускаясь от Фаллани, которых разбудила своим стуком, Виола усмехнулась. Так задумалась о безопасности одного ребенка, что потеряла другого. Но страха не было: она уже знала, где найдет дочь.

Кремовый атлас старинного кресла в мелкий цветок блестел на солнце. Яркий луч выхватывал из сумрака загорелую детскую ногу и кусок страницы альбома. Ноа бросила взгляд на мать и улыбнулась. Осторожно перелистнула страницу, сдув в сторону кальку, которой были переложены листы.

– Прошу, не ругайте ее. – В проеме двери стоял Массимо. Виола впервые видела его улыбающимся. – Очень деловая синьора. Пришла, сказала точное название книги, которая ей нужна. Потом сама себе достала сок из кухонного ящика. Я и не знал, что у отца есть такое.

Виола прижала ладони к вспыхнувшим щекам и укоризненно посмотрела на дочь. Ноа вытянула губы, высасывая последние капли из цветной коробочки. Массимо рассмеялся.

– Они дружили с Лоренцо, – наконец, улыбнулась Виола.

Некоторое время слышался лишь шелест страниц.

– Я слышал, что вчера случилось с вашим сыном, – проговорил Виетти. – Не знаю, что и сказать, – он провел рукой по волосам. – У меня нет детей, не могу утверждать, что полностью понимаю. Но наверняка вам было страшно.

– Да, – тихо сказала Виола, опустив глаза. – Как никогда в жизни.

Солнце белило картинку, которую рассматривала Ноа: домик в окружении полей и кипарисов. Массимо подошел ближе, поправил штору, чтобы свет не бил девочке в глаза.

– Думаю ей бы понравилось у меня в Нибьяйе. – Массимо смущенно почесал бровь в ответ на ее удивленный взгляд. – Приезжайте летом, от ворот до моря полчаса на машине. Это не просто слова, – серьезно добавил он, посмотрев на нее. – Мне нетрудно, дом большой, а я нередко в разъездах.

– Помню, Лоренцо говорил, вы жили в кампании[9].

– Да, когда я вернулся в Италию, купил себе дом. Старый и теплый, его продали вместе со сторожевой овчаркой, она очень добрая, – улыбнулся Виетти. – Я немного привел дом в порядок. Он мне сразу понравился. Там тихо. Старая Эльза, моя соседка, присматривает за собакой, пока меня нет.

– Спасибо за приглашение, – улыбнулась в ответ Виола. – Может, мы и правда летом выберемся на море.

В кармане зажужжал телефон.

– Мам, у тебя тут все сгорело. Я открыл окна.

Виола всплеснула руками:

– Я же выключала плиту! Ноа, бегом домой! – махнула она дочери. – Извините, мне нужно…

– Ничего, конечно, – стушевался Массимо, – Я понимаю.

Массимо Виетти походил на отца, только был более открытым и порывистым. Скорее всего, он сам не осознавал и не принял бы этого сходства. Стало понятно, почему у них не ладились отношения, да еще в отсутствии матери, которая могла бы сгладить острые углы.

Виола встречалась с мужчинами. Но, как правило, череда свиданий длилась недолго. Вначале она не понимала, отчего так, но со временем осознала: всех этих людей объединяла потребность в родителе. Виола подбирала их как сломанные игрушки, пыталась чинить – из сострадания, из желания помочь себе срастить собственные трещины, притягивала боль, которую можно вылечить. Своя от этого притуплялась.

Виола не строила отношений, а восполняла потребность утешить, укрыть крыльями. Лишь последний парень с Украины был другим. Тогда она впервые попробовала выбирать не сердцем, а разумом, но все равно ничего не получилось. Сначала она приводила их в дом, знакомила с детьми, потом перестала. Зачем? Ведь все кончится быстрее, чем они успеют привыкнуть друг ко другу.

Доверять полностью, раскрыться, расслабиться – непозволительная роскошь – немедленно схлопочешь укол в самое нежное место. Как наутро заставить себя подняться и снова быть сильной? Когда выработался лишь канал отдачи, брать трудно. Для этого нужна перестройка всей системы, не один день, месяц, год… И оно должно стоить усилий, иначе зачем?

_________________________________________

[1] Хумус – нутовая паста, популярная в Израиле.

[2] Пита – лепешка, опять же, весьма популярная в Израиле. Она выпекается так, чтобы внутри получался карман, в который можно загрузить любую начинку.

[3] Вольная цитата из «Скотного двора» Оруэлла

[4] Cazzo – дословно «х*й», но используется как восклицание «Бл*ть!» ;)

[5] Si, siamo stati informati. Si, signora, stiamo lavorando. Ti chiameremo appena sapremo qualcosa. – Да, мы в курсе. Да, синьора, мы работаем. Мы позвоним, как только что-то будет известно. (ит.)

[6] 100 – номер полиции в Израиле. 112 – общий номер спасательных служб в Италии.

[7] Mamma, cosa c’e? – Мама, что такое? (ит.)