Пуговица Дантеса

Хирурги, собравшиеся у постели мучительно страдавшего Пушкина, нерешительно, зондами прощупывали рану, этим только увеличивая мучения поэта. На хирургическое вмешательство Арендт не мог решиться. Он начал его лечить по всем правилам тогдашней науки: сперва он сделал перевязку, чтобы остановить кровь, а когда появились воспалительные процессы, стал давать ему каломель, лавровишневые капли, опий, предложил ставить ему компрессы на живот и делать промывание. Эти меры не могли помочь Пушкину.

Уже на второй день Пушкин потерял веру во врачей. Он начал смотреть на их мероприятия как на новые мучения, но все-таки покорно выполнял все предписания. Когда друг Пушкина врач В. Даль преподнёс поэту ненавистную для него касторку, тот покорно её выпил. Когда Даль предложил поставить пиявки на сильно вздувшийся живот, Пушкин сам их выбирал…

…Даже хирурги средней техники вылечили бы Пушкина. Прежде всего его повезли бы до ближайшего медицинского пункта и здесь сделали перевязку. Потом спокойно отвезли бы в клинику и сделали переливание крови. Это резко восстановило бы силы Пушкина. Только после этого хирурги приступили бы к обработке раны. Широкое вскрытие брюшной полости помогло бы остановить кровоизлияние и ликвидировать всю инфекцию, занесённую круглой пулей. Рентгеновские снимки показали бы, где застряла пуля и как раздроблен крестец. Все эти мероприятия, несомненно, спасли бы жизнь великого поэта».

Вот такой вердикт. Хотя академик Бурденко, несомненно, Пушкина бы спас. Однако далеко не каждый хирург. Ведь даже в наши дни при такой тяжёлой огнестрельной травме из трёх раненых выживают… двое.

Тем не менее после этого на три десятка лет актуальность вопроса вновь сошла на нет. И вот в 1965 году к руководителю Всесоюзного центра хирургии Академии медицинских наук СССР, Герою Социалистического Труда и лауреату Ленинской и Государственной премий СССР академику Б.В. Петровскому явился… доктор А.А. Арендт (тот самый, что выступал когда-то с Бурденко)

[63]. В беседе с академиком уже немолодой доктор посетовал, что его прадеда до сих пор обвиняют в неправильном лечении знаменитого поэта. Может, стоит, наконец, окончательно разобраться, обратился он к Петровскому.

Борис Васильевич Петровский к вопросу подошёл серьёзно: стал изучать архивные материалы, специально съездил в Ленинград и Михайловское, встретился с учёными. Результатом скрупулёзных исследований академика стала работа «Дуэль, ранение и смерть А.С. Пушкина с позиций современной хирургии».

Вот что писал Б.В. Петровский: