Пуля времени

И бедняга кинулся к огромному сейфу с тремя цифровыми замками. Покрутил туда-сюда диски, дверь с лязгом открылась, и взору представились толстые пачки наличности. Рядом лежали столбики чего-то, завернутые в бумагу зеленого, красного и желтого цветов. Попаданец вспомнил из старых детективов, что так в банках заворачивали золотую монету, по десять штук в упаковке: пятерки, червонцы и империалы. И начал сгребать добычу в большой мешок, вынутый из портфеля. «Жандарм» за его спиной рассовывал по карманам те деньги, что лежали на столе.

Опустошив полки, Георгий незаметно подбросил в угол заранее подготовленную записку: «Двуреченскому. Капитан Бурлак перешел в команду полковника Скурихина. Пока его проверяют и не выпускают. Когда выпустят, он придет по оговоренному адресу. Скажите Лодыге, пускай спасается!»

– Все, тикаем, – приказал он помощнику.

Они чинно вышли в кассовый зал. Там замерли с поднятыми руками служащие казначейства и два-три посетителя. Под потолком зудела муха, других звуков не слышалось…

– Айда.

Уже вчетвером налетчики быстро покинули здание, добежали до экипажей и рванули прочь.

8

Они приехали на новую стоянку в Медведково по отдельности, двумя разными дорогами. По пути Ратман отклеил бороду и нацепил кудрявый черный парик. А затем в чреве постоялого двора выстроилась вся банда Казака. Подельники встретили атамана и начальника штаба криками «Ура!». Знать, первый экипаж уже прибыл и рассказал о победе.

Скурихин лично вывалил на стол посреди двора содержимое двух мешков и скомандовал:

– Считайте!

Несколько самых грамотных сели в кружок и зашелестели купюрами, зазвенели золотой монетой. Через полчаса они встали и протянули атаману бумажки с записями. Тот сложил их в уме и объявил:

– Триста семь тысяч сто четырнадцать рублей! Вот это да…

Глава 7

Здравствуйте, я барон Штемпель

1

После успешного дела в казначействе Ратманова еще сутки держали взаперти, сообразно приказу атамана. Но потом Казак смилостивился. Он вызвал консильери и сказал:

– Можешь свободно выходить, я распорядился.

– Что так? Я доказал свою невиновность?

– Вполне. За вооруженное ограбление, да еще на такую сумму, тебе светит каторга на большой срок. Я справился у адвоката: минимум десятка. Так что мы теперь с тобой связаны даже не одной веревкой, а одной кандальной цепью.

Георгий ухмыльнулся, и не сказать чтобы весело:

– Обрадовали…

– И еще, – продолжил полковник. – Разговорился я тут с одним… Бывший сыскной чиновник, его турнули со службы вместе с Мойсеенко и Рейнботом четыре года назад.

Ратманов тут же вспомнил эту некрасивую историю, о которой читал недавно в газете.

После революции пятого года в Первопрестольной воцарился надворный советник Мойсеенко, ставший в мутное время бунта начальником МСП, то бишь Московской сыскной полиции. Насквозь продажный, он вступил в сговор с ворами. И сыскная сделалась притоном, в котором все решалось за мзду…

А наверху преступной пирамиды стоял сам градоначальник Рейнбот! Кое-как власти выкорчевали эту заразу, прислав Кошко. Однако новому руководителю пришлось заменить практически весь состав сыскного отделения.

– Этот гусь подтвердил твои слова, – продолжил Казак. – Он сообщил, что в полиции действительно имеется запрет для осведов участвовать в активных операциях. И ни один из них не пойдет с наганом грабить казначейство…

– Ага. Кстати, я хотел спросить… – начал попаданец.

Но атаман не дал ему договорить, а выложил на стол толстую пачку кредитных билетов:

– Держи свою долю.

– И сколько тут?

– Двадцать тысяч. Доволен? Или скажешь – мало?

– Нет, что вы, Матвей Иванович. Я бы и на меньшее согласился. Хевра у вас большая, ртов много.

Скурихин смерил его тяжелым взглядом, но потом смягчился:

– Хвалю, здорово сработал. Мои казаки люди решительные, но с мозгами у них недостача. А я один не справляюсь. Ты мне нужен. А нужным людям я плачу щедро. Ты теперь начальник штаба, как и хотел.

– Слушаюсь. Каким будет следующее поручение?

– Поручение простое: лечь на дно. После нашего гранта вся сыскная встала на цирлы. Шарят по Москве, аж треск стоит в фартовом мире. Никаких активных акций минимум месяц.

Ратман положил руку на пачку банкнот:

– Надо запретить ребятам праздновать удачу. Пусть сидят тихо, радуются молча. Легавые сейчас засели по всем шланбоям, публичным домам, кафешантанам. И смотрят, кто сорит деньгами. Столько народу сгорело на этом… Водку, баб – пусть Облезлый наладит их поставку сюда. И лишь проверенных. Среди гулящих сыскные тоже наладили агентуру.

– Верно, – кивнул Скурихин. – Я распоряжусь. Ты тоже осторожничай, деньги в банк не клади.

– У меня металлический шкаф, туда легавые не залезут. Положу основную часть, а маленько оставлю на кармане, – подсчитал он, а потом добавил: – Риту хочу наведать. Соскучился.

– Ты не влюбился ли сдуру? – нахмурился атаман. – Семенная жидкость в голову ударила? В нашем деле это непозволительно.

Консильери вытянулся во фрунт:

– Разрешите идти?

– Иди. Но помни мои слова.

2