Пульс за сто

— Для вас, может, и ничего, а для меня — многое. Любовника легко сменить. А как сменишь брата?

Кристина наклонилась к окну. Они остановились рядом со входом в фешенебельный отель, швейцар которого с неудовольствием поглядывал на автомобиль, перекрывший подъезд.

— Идемте, Карпов, — сказала Кристина. — Серьезные разговоры нужно вести в комфортной обстановке.

— Идемте? Куда?

— В ресторан. Раз вы уверены, что я повезла вас на верную гибель, так хоть наешьтесь перед смертью.

14.00

В ресторане отеля практически не было посетителей. Представительный метрдотель проводил их к столику, выбранному Кристиной подальше от окон. Она резонно предположила, что Карпову, который с момента выхода из машины находился в совершенной прострации, здесь будет немного спокойнее. Рядом тут же вырос официант.

— Что-то подсказывает — от спиртного вы откажетесь, — предположила Кристина, изучая карту. — А зря. Одна рюмка водки вам бы сейчас не помешала. Но нет, так нет. Значит, «Боржоми». Вегетарианцем, насколько помню, вы не являетесь. Поэтому, если позволите, еду закажу на свой вкус.

Вопроса во фразе не прозвучало, и Геннадий Иванович решил промолчать. Ответы — куда более важные — должны были прийти не от него.

Воду принесли буквально через мгновение. Официант разлил ее по хрустальным бокалам. Карпов сделал скромный глоток. Рука его заметно дрожала, что не укрылось от Кристины.

— Геннадий Иванович, нет причин так нервничать. Если я — исчадие ада, значит, терять вам уже нечего. Так уподобьтесь Сократу и достойно отойдите в мир иной после славной пирушки. — Спутница, похоже, намеренно эпатировала Карпова, пытаясь пробудить его к жизни. — В ином случае — вообще не о чем переживать. Так что, как говорится, расслабьтесь и получайте удовольствие.

— Вы помните, о ком это присловье? — Геннадий Иванович, наконец, обрел дар речи.

— Согласна, афоризм не вполне уместный, но сути это не меняет. Пользуйтесь ситуацией. Здесь отличная кухня. По крайней мере, раньше была. — Кристина огляделась по сторонам. — Аппетит у вас в данный момент, конечно, не очень, но, пока несут закуски, я надеюсь хотя бы отчасти его пробудить. Итак, первое. Забудьте о жуткой расправе. Вас с самого начала никто не собирался убивать. Это была лишь угроза. Хотя, согласитесь, действенная.

По лицу Карпова Кристина поняла, что тот ей действительно не поверил.

— Доказательств не ждите — у меня их нет. Сами решайте, верить или нет. Но повторю еще раз: вас хотели только проучить. Проучить на всю жизнь, а не убивать.

— Вы говорите словами Лучинского. Перед уходом он тоже пытался убедить меня: угрозы — блеф.

— Ему не откажешь в проницательности.

Отделавшись короткой фразой, Кристина надеялась, что Карпов оставит опасную тему. Сейчас не лучшее время сообщать ему о смерти критика. Весьма кстати появившийся официант принес закуски. Перед Геннадием Ивановичем возникла некая полусфера светло-коричневого цвета, украшенная листьями зелени и политая чем-то темно-вишневым.

— Попробуйте, вам понравится, — посоветовала Кристина.

Карпов послушно ковырнул яство вилкой и отправил в рот небольшую порцию. Вкуса он не ощутил. Организму все еще было не до еды. Геннадию Ивановичу очень хотелось поверить в слова Кристины, но пока получалось не слишком.

— И что может убедить меня в вашей правоте?

— Не знаю. — Кристина намазала маленький тост гусиным паштетом. — Может быть, здравый смысл?

— Здравый смысл? Думаете, что-то в этой истории вписывается в категории здравого смысла? То, как вы поступили с нами, — не просто жестоко и бесчеловечно…

— Жестоко? — Кристина резко положила нож на стол. Подвернувшийся бокал жалобно звякнул. — Расскажите об этом моему отцу! Сходите на его могилу, когда вернетесь домой, — я объясню, как ее найти, — и пожалуйтесь, как с вами жестоко обошлись. Правда, он вас не услышит. После нашего бесчеловечного поступка вы скоро вернетесь к обычной жизни. А он — после вашего — ушел навсегда. Не чувствуете разницы?

Геннадий Иванович не решился ответить.

— И потом, Карпов, не надо преувеличивать своих страданий. Что такого особенного с вами произошло? Вы жили в прекрасных условиях на полном обеспечении, занимались творчеством…

Теперь Геннадий Иванович не промолчал.

— Ваши последние слова больше похожи на оправдание, чем на укор.

— Идите к черту, — бросила Кристина, отводя взгляд.

Карпов понял, что попал в точку.

— Это вы решили меня отпустить. Не ваш брат. Он был против, ведь так?

— А вот это не ваше дело. — Кристина тут же поняла, что, уйдя от ответа, именно этим дала однозначный ответ, потому добавила: — Не стройте лишних иллюзий. Я тоже считаю, что вас следовало наказать. Хотя, возможно, в не столь радикальной форме.