Пульс за сто

Несколько дней он не заглядывал в компьютер. Не потому, что полностью потерял надежду. Скорее, боялся этого. Пятого января Геннадий Иванович, наконец, решился, и обнаружил одно новое поступление — но какое! — восемь тысяч рублей. На следующий день пришли два взноса по тысяче, потом три по пятьсот. В Рождество он получил настоящий подарок — десять взносов на общую сумму двенадцать тысяч с небольшим. Карпов нашел лишь одно объяснение происходящему. Видимо, тому, кто прислал восемь тысяч, так понравились приложенные к заявке отрывки, что он начал рекомендовать проект знакомым, а знакомые у него, судя по взносам, не бедные. Оставалось только гадать, много ли у неизвестного поклонника щедрых друзей?

Оказалось — достаточно. А может, сработал эффект толпы. Если к чему-то возникает стабильный интерес — быстро появляются желающие присоединиться за компанию. Так или иначе, 18 января — за день до истечения срока заявки — Геннадий Иванович собрал всю требуемую сумму. И даже немного увеличил ее. Всего Карпова поддержало около ста сорока человек. Аудитория, прямо скажем, несравнимая с числом поклонников Пауло Коэльо или Дмитрия Миропольского, но ведь недавно он не мечтал и о ней.

Издательство Геннадий Иванович нашел быстро. Собственно, его даже искать было не надо — в этом издательстве печатали «Путеводную звезду», телефоны у Карпова остались.

Двадцатого марта его первая книга была готова…

21 марта

Геннадий Иванович ехал в трамвае. Весна в Москве по сложившейся в последние годы традиции все еще не наступала. Стаявший с ботинок снег растекся грязными лужицами, поэтому Карпов сидел, широко расставив ноги. Между ними стояла дорожная сумка, в которой лежала пачка «Пульса» — четырнадцать штук. Весь тираж должен был поступить на склад через пару дней, но Геннадий Иванович не утерпел и выпросил хоть что-то. Ему хотелось побыстрее разослать по экземпляру самым щедрым жертвователям, начиная, конечно, с того, кто своими восемью тысячами во многом обеспечил успех.

Только лишь пристроившись на сиденье, Карпов распотрошил пачку и достал свежий, новенький экземпляр своей первой книги. Можно было бы сказать, пахнущий типографской краской, но при нынешних технологиях ничем не пахнет не только колбаса.

По идее Геннадий Иванович должен был чувствовать себя на седьмом небе. Но, как и многие, достигшие цели после долгого и трудного пути, он вовсе не ощущал безудержной радости.

Нет, конечно, удовлетворение от того, что он-таки взял эту высоту, пусть и не штурмом, а в обход, имело место. Но его дополняли опустошение и легкая тревога. Что дальше? Стал ли он писателем? Вряд ли. В лучшем случае получил весомый шанс надеяться. Будет ли продолжать писать? И если да, то что? И какова будет судьба у книги, которую он держит в руках? Настоящая судьба, поскольку двести штук — это даже при нынешних скромных тиражах ни о чем.

Погруженный в размышления, Карпов не замечал, как кто-то подсел на соседнее кресло, до тех пор, пока попутчик не спросил:

— Хорошая книга?

— Надеюсь, — ответил он и только потом сообразил, чей голос услышал.

Резко повернув голову, Геннадий Иванович окаменел — настолько сильным был обуявший его ужас.

Олег Михайлович потрепал Карпова по руке.

— Тише, тише. Не надо так нервничать, вас сейчас инфаркт хватит. Это вовсе не запоздалое возмездие. К тому же я говорил: для подобной работы существуют другие люди. Если бы у меня были зловещие планы, вы бы встретились не со мной. — Сергеев перевел взгляд на книгу. — Поздравляю, все-таки добились своего. Подарите?

Переход получился столь резким, что Геннадий Иванович не сразу понял смысл вопроса. Сообразив, наконец, о чем его спросили, он протянул книгу.

Олег Михайлович взял ее в руки, посмотрел на обложку и прочел:

— «Пульс за сто». Михаил Сергеев… Даже не знаю, что и сказать.

— Считаете, я не имел на это права? — спросил Карпов, будучи уверенным, что получит утвердительный ответ. Неужели он вновь перешел дорогу своему злому гению?

— Ни в коем случае, — ответил Сергеев. — Напротив, вы меня приятно удивили. Очень достойный поступок. Собственно говоря, я здесь для того, чтобы вам об этом сказать.

— Да? — Геннадий Иванович не смог скрыть облегчения. Он поспешно полез в сумку. — Тогда возьмите еще. Для Кристины Михайловны.

— Благодарю. — Сергеев принял книгу. — Вы даже не представляете, насколько она вам благодарна. Хотите, сделаю ответный подарок?

— Подарок? Какой?

— Можете задать мне три вопроса. Обещаю ответить честно.

— Три вопроса? А почему именно три?

— Это первый вопрос? — уточнил Олег Михайлович.

— Нет-нет! — Карпов задумался. Три вопроса… — Почему вы тогда меня отпустили?

Он хотел спросить: «Почему вы не отослали в редакцию мой последний рассказ?», но не рискнул.

Сергеев кивнул.

— Так и думал, что вы начнете с этого. Тут все просто. Мне действительно очень понравилась «Последняя ставка».

— Но меня так и не опубликовали.

— Это уже не имело значения. Дальнейшее наказание было несоразмерно проступку.

— Почему же вы соврали о публикации?