Пульс за сто

Сидя на веранде ресторана у подножия Большого сфинкса, я терпеливо дождался, пока ручеек последних посетителей, спускающихся с плато, окончательно обмелеет, и решительно зашагал вверх по дороге. Как и следовало ожидать, вскоре передо мной вырос охранник с автоматом на плече.

Я немедленно затараторил о том, что прибыл в Каир всего на несколько часов и просто не могу уехать обратно, не увидев пирамид. Разумеется, благодарность тому, кто поможет мне в достижении цели, будет безмерной.

Первая часть речи не произвела на охранника никакого впечатления, а вторая, как и следовало ожидать, крайне его заинтересовала. Он немедленно позвал офицера. Я забеспокоился, поскольку на финансирование всего подразделения моих средств могло не хватить.

На всякий случай я не поскупился, и, кажется, переборщил, поскольку, получив десять британских фунтов, офицер посчитал себя обязанным быть моим бесплатным гидом. Мне насилу удалось от него отделаться. Желание остаться среди пирамид в одиночестве еще немного облегчило мой кошелек, но, так или иначе, я добился своего и поспешил к Великой пирамиде.

Солнце быстро клонилось к закату. Вокруг, вопреки ожиданиям, не оказалось ни одной живой души. Но кто-то же должен охранять эти памятники от нежелательных посягательств?

Я быстро поднялся к пролому Аль-Мамуна[28]. Его перегораживала легкая дверь из металлических прутьев. На двери висел замок.

— Эй! — крикнул я в темноту. — Здесь кто-нибудь есть?

Никто не отозвался. Меня охватило отчаяние. Неужели тут нет никакого смотрителя или хотя бы сторожа? Какую глупость я сделал, когда избавился от офицера! Впрочем, вряд ли у него имелись ключи от пирамид. Сбежав вниз, я огляделся по сторонам, но увидел только одно — солнечный диск висел прямо над горизонтом, готовясь опуститься в горячий песок пустыни. Досада переполняла меня. Стоять у самых дверей — и уйти, так и не попав внутрь? Невозможно.

Я снова поднялся наверх. На мгновение мелькнула мысль сломать проклятый замок, но это было бы уже слишком. Мои руки против воли впились в прутья двери и затрясли ее. Открывайся! Открывайся, черт побери!

Неожиданно я почувствовал чье-то присутствие за спиной и быстро обернулся. Предчувствие не обмануло. У подножия пирамиды, там, где только что не было ничего, кроме песка и камней, стоял глубокий старец в одеянии, больше напоминавшем одежду древних египтян, чем традиционную арабскую галабею. В руках старик держал что-то, похожее на кадило или светильник.

Ко мне немедленно вернулась надежда. Быстро спустившись вниз, я обратился к нему:

— Вы можете открыть пирамиду? Назовите любую сумму, сколько захотите. Понимаете… — Я сбивчиво повторил историю, уже поведанную солдату на дороге.

Старик молча выслушал меня и принялся медленно подниматься к пролому. Сдерживая ликование, я пошел за ним.

Мне не удалось заметить, как он открыл замок. Перед самым проломом я неожиданно споткнулся, а когда поднялся на ноги, дверь была распахнута и старец стоял перед ней, ожидая меня. Свершилось! С минуты на минуту моей детской мечте суждено было сбыться!

Первый шаг дался непросто. Совершенно некстати я почему-то вспомнил о проклятии фараонов и, оказавшись в темноте, остановился. Однако египтянин зажег светильник, и тьма немного расступилась.

За дверью начинался узкий проход, войти в который можно было, только согнувшись — его потолок находился на уровне моей груди. Старик сделал приглашающий жест. Я шагнул внутрь.

Скудный свет допотопного кадила еле-еле позволял видеть пол под ногами. Проложенные дорожки с деревянными перилами оказались кстати — пол круто уходил вниз. Необычная ли обстановка тому виной или что-то иное, но в этом коридоре я продолжал чувствовать себя весьма неуютно. Внутри пирамиды Менкаура ничего подобного испытать не пришлось. Правда, то было днем, и среди десятков других людей. Теперь же с каждым шагом я чуть ли не физически ощущал давление шести миллионов тонн камня над головой.

Довольно быстро я потерял ориентировку в пространстве и не имел ни малейшего понятия, какое расстояние мы прошли по коридору, когда он неожиданно сменился лестницей, идущей вверх. За лестницей начался новый коридор, теперь уже восходящий. Мне казалось, что благодаря рассказам бабушки и виденным ранее картинкам устройство Великой пирамиды не таит для меня секретов. Как же я ошибался!

Подниматься вверх по ступенькам оказалось непросто. Хотя я и считаю себя тренированным человеком, сердце в груди колотилось не на шутку. Пришлось остановиться, чтобы перевести дух. Мой спутник, несмотря на преклонные годы, не выглядел усталым.

— Далеко до Большой галереи? — спросил я.

Вместо ответа он, по-прежнему не говоря ни слова, махнул кадилом, показывая вперед.