Путь к социализму: пройденный и непройденный. От Октябрьской революции к тупику «перестройки»

Тем не менее, следует признать, что на проблему голода в 1932-33 годах оказала влияние и практика хлебозаготовок. Произвол и нажим в ходе хлебозаготовок 1931 года вызвал в 1932-33 году ответную реакцию крестьянства (припрятывание запасов, неполный обмолот, авансовая раздача хлеба по трудодням). В результате сильнейший неурожай 1932 года, приведший к недостатку хлеба и других видов продовольствия для снабжения городского населения, привел к применению еще более сильного административного нажим на крестьянство, сопровождавшегося фактами самого грубого произвола и насилия. Вкупе с бюрократической неразберихой в планировании хлебозаготовок (вопиющие факты такого рода приводились выше) это подчас приводило к полной конфискации не только семенных и фуражных, но и продовольственных запасов как колхозников, так и единоличников. О фактах такого рода в 1931-33 гг. (как и о хищениях колхозниками семенного зерна) подробно сообщал М. Шолохов в своих письмах к Сталину[573].

Несомненно, что такие взаимоотношения власти и крестьянства свидетельствуют о высокой степени отчуждения крестьянства от труда и от его плодов. Именно такое отношение крестьян (не только колхозников, но и единоличников) к производству сельскохозяйственных работ значительно усугубило масштабы неурожая 1931 и 1932 гг. Однако, к сожалению, не на преодоление этих противоречий и проблем были нацелены усилия партийно-государственных руководителей. Иначе вместо выколачивания «процента» хлебозаготовок они, может быть, задумались бы над тем, почему оказались столь велики потери при уборке урожая, составившие, по данным инспекции НК РКИ, в 1930 году — 177 млн ц, в 1931 году — 176 млн ц или 20-22 % всего урожая, что было близко к плановому объему хлебозаготовок[574]. А ответ простой — для колхозников (и даже для оставшихся единоличников) этот хлеб уже успел стать чужим. Эти цифры нагляднее, чем что-либо другое, показывают, что такое бюрократическое отчуждение трудящихся от общественной собственности. В результате при низком биологическом урожае 1931-32 годов, однако, все же достаточном, чтобы не допустить массового голода, потери зерна при его уборке резко подскочили. Если в 1931 году, по данным НК РКИ, при уборке было потеряно более 15 м лнт (около 20% валового сбора зерновых), то в 1932 году они оказались еще большими. На Украине в поле осталось до 40

% урожая на корню, на Нижней и Средней Волге потери достигли 35,6 % от всего валового сбора зерновых[575]

.

Итак, каковы же были причины голода 1932-1933 годов? Непосредственной причиной был, несомненно, катастрофический неурожай 1932 года, последовавший за также неурожайным 1931 годом. Однако последствия этого неурожая серьезнейшим образом были усугублены как политикой хлебозаготовок, так и общими экономическими условиями, в которые было поставлено сельское хозяйство. Дополнительными факторами, увеличившими смертность в этот период (величину которых невозможно точно оценить), были широко распространившиеся именно в эти годы болезни зерновых, приводившие к отравлениям при применении зараженного зерна, особенно хранившегося в неблагоприятных условиях (спрятанного в ямах и т. п.).

Особенно губительными по своему долгосрочному влиянию последствия административного произвола оказались даже не в зерновом хозяйстве, а в животноводстве. И дело не ограничивалось массовым убоем скота в период перегибов конца 1929 — начала 1930 года при проведении массовой коллективизации и раскулачивания. 16 января 1930 года ЦИК и СНК СССР принимают постановление «О мерах борьбы с хищническим убоем скота», чтобы предотвратить катастрофическое сокращение поголовья. Однако уже 15 июля 1930 года Политбюро отменяет постановление, приняв другое — «О скотозаготовках и мясоснабжении», — в котором предписывает «снять все ограничения продажи скота крестьянством государственным и кооперативным заготовителям»[576]. В результате кривая заготовок получает судорожное движение: в 1929 году она подскакивает в результате массового убоя скота, в 1931 году — в результате снятия ограничений на заготовки (см. табл. 31).

Таблица 31

Заготовка продуктов животноводства (тыс. т)

| 1926 | 1929 | 1930 | 1931

Мясо и скот в живом весе | 1778,0 | 2625,4 | 1729,8 | 2818,8

Масло животное | 82,1 | 77,8 | 41,0 | 81,3

^{Источник: СССР за 15 лет, М., 1932. С, 273.}