Путь к золотому дракону

   Самой лекарки (Ардис Урсула Рэгмэн; тридцати двух лет; диплом с отличием; стаж работы -- более двенадцати лет) не было дома. Из-за забора КОВЕНский отряд облаяла маленькая, на редкость лохматая и голосистая собачонка; на её голос во двор вышел встрёпанный паренёк, который, вежливо поприветствовав магов, впустил их в дом.

   Внутри было ещё скромнее и аккуратнее, чем снаружи. Отряд из семи человек с трудом разместился в самой большой комнате, причём табуретки пришлось приносить из кухни. Цвирт оглядел вязаные половики, потрёпанные корешки многочисленных книг, выцветшие картинки на стенах и хотел было прийти к выводу, что живёт мистрис Рэгмэн довольно бедно, но поймал взгляд её ученика и передумал. Не стоило портить отношения с возможным свидетелем.

   -- Скоро ли придёт коллега Рэгмэн? -- вежливо осведомился маг.

   -- Скоро, -- ещё вежливее ответил паренёк. Встав на цыпочки, он вытащил с верхней полки какую-то толстую книгу, забился в уголок и принялся за чтение. Такого похвального старания Цвирт в жизни не видывал. "Это ж до чего достойное поколение растёт!" -- умилённо думал он. "И какие мрысы тебя принесли?!" -- хмуро раздумывал между тем представитель подрастающего поколения.

   Полчаса прошли в тишине, переглядываниях и ёрзанье. Наконец, хлопнула входная дверь. Мальчик даже ухом не пошевелил, продолжая делать выписки в толстую тетрадь, зато Цвирт оживился и встал со своей табуретки. В комнату, на ходу разматывая вязаную шаль, быстро вошла хозяйка дома.

   -- А, коллеги... -- без малейшего удивления сказала она. -- Чем могу быть полезна, магистр Цвирт?

   "Одно из двух, -- мгновенно понял Поль. -- Или она действительно помогала Рихтеру, или о нашей миссии знают даже сороки на заборах". Первая мысль была привлекательнее, зато вторая -- достовернее.

   Ардис Урсула Рэгмэн, тридцати двух лет, прошла мимо КОВЕНцев к окну, скомкала шаль и закинула её на платяной шкаф. Она даже не соизволила кивнуть, не предложила им чаю! От греха подальше Цвирт зажал ладони между коленями. Он начинал злиться, и злиться всерьёз. Проклятущий Рихтер в очередной раз буквально выскользнул у него из рук, и во многом -- благодаря безответственности этой конкретной лекарки, которая держится сейчас, будто хозяйка положения.

   -- Три дня назад, -- сухо начал маг, -- к вам обратились за помощью трое.

   -- Нет, -- прервала его Ардис. -- Артур, посмотри, пожалуйста: сколько зафиксировано обращений три дня назад?

   Мальчик недобро посмотрел на магистра Цвирта, из-за которого его отвлекали от штудий, и со вздохом перевернул тетрадь. На задней обложке красовалась длиннющая алхимическая формула, обрамлённая россыпью мелких чёрных пятен. "Что у них, одна тетрадь для всего?"

   -- Десять штук, -- канцелярским голосом произнёс малец, очевидно, успевший заразиться от наставницы профессиональным лекарским цинизмом. Это ж надо, больных в штуках измерять!

   -- Меня интересуют только трое, -- продолжил Поль, решив сделать вид, будто его и не перебивали. -- Их имена...

   -- Их имена не имеют никакого значения, -- снова прервала его Ардис. -- Как вам известно, коллега, всякий, приступающий к лекарской практике, приносит клятву о неразглашении тайны врача и пациента. Если угодно...

   И она протянула Цвирту тетрадь, не обратив никакого внимания на возмущённый возглас ученика. Маг автоматически принял; он ещё не успел вспомнить, о какой клятве шла речь, и оттого внимательно прочёл следующие строки, начертанные корявым детским почерком:

   "Больной Ш., 1 штука. Диагноз (далее неразборчиво). Принёс воды, 6 вёдер и бочка.

   Больной С., 1 штука. Диагноз (см. выше). Вскопал огород.

   Больной Р., 3 штуки. Диагноз (тут было написано разборчиво, но честно: не помню). Не помер. Молодец!

   Больная Ф., 2 штуки. Диагноз (тот же самый). Три десятка яиц (прим.: а яйца-то мелкие! Вот народ!)"

   Цвирт ошеломлённо перечитал это ещё раз. Особенно ему понравился больной Р., единый в трёх лицах. Близнецы они, что ли?

   -- Ничего не близнецы, -- возмутился ученик. -- Третий раз лечили, что ж тут неясного?

   Действительно, всё было ясно, как божий день. Куда подевался Рихтер сотоварищи, по-прежнему знал только он один, но, судя по тому, как ответственно подходили в этом доме к своим профессиональным обязанностям, у Рихтера было два варианта: либо срочно выздороветь, либо скоропостижно скончаться. Судя по записям, скончавшихся не было.

   Больной Р.?..

   Поль уже открыл рот, чтобы прояснить ситуацию, но наконец вспомнил, о какой клятве говорила мистрис Рэгмэн. Клятва, само собой разумеется, была магической. При всём желании, практикующий лекарь не мог ни сказать, ни написать, ни передать телепатически -- словом, выдать каким-либо образом, кто конкретно и по какому поводу обращался к нему за помощью. Власть КОВЕНа велика, но не безгранична -- и те пределы, которые ей положены, преодолеть действительно невозможно.

   Ардис Рэгмэн можно было бы обвинить в пособничестве беглецам -- если бы в своё время КОВЕН информировал о них абсолютно всех провинциальных магов, вплоть до деревенских бабок-повитух. Но этого не сделали, а теперь было уже поздно.