Путь к золотому дракону

   Эгмонт Рихтер. Яльга Ясица... вот, стало быть, как звали ту рыжую... Сигурд дель Арден. Интересно бы знать, что может связывать боевого мага и подданного конунга Валери...

   Ах, если бы знать! Если бы только знать тогда! Но признаваться в своей ошибке перед КОВЕНом...

   -- Ничем не могу вам помочь, -- скучающим тоном заявил Хендрик. -- Эти трое не просили моей аудиенции.

   -- Стало быть, вы их не видели? -- уточнил настырный Цвирт.

   Хендрик небрежно бросил пергамент обратно на стол.

   -- Этого я не говорил. -- Цвирт затаил дыхание. -- Эгмонта Рихтера, увы, я наблюдал чаще, чем хотелось бы. Правда, было это давно...

   Князь перевёл взгляд на сводчатый потолок и пошевелил губами, изображая недюжинную работу памяти. Цвирт терпеливо ждал ответа.

   -- Да! Кажется, лет двенадцать или тринадцать назад. Надеюсь, это всё? А то, знаете ли, подданные ждут.

   Магистр Цвирт был умён -- этого у КОВЕНцев было не отнять. Он очень хорошо понял, как ему следует себя держать, и незамедлительно откланялся.

   Хендрик встал с кресла и подошёл к окну, зачарованному так, что князь мог смело рассматривать двор, оставаясь невидимым. Цвирт серой тенью выскользнул за ворота, его люди последовали за ним.

   "Я поступил правильно", -- с удовлетворением констатировал Хендрик ван Траубе.

   Ещё три года назад он снарядил бы погоню за Рихтером и его рыжей Ясицей. И чего бы он этим добился? Каждая собака в этом городе знала бы, что их князь опустился до мести какому-то безродному выскочке. Нет! Для того чтобы вынюхивать и выслеживать, существуют такие, как этот Цвирт.

   Человеку всё равно не под силу пересечь Драконий Хребет.

   Даже если у него в отряде подданный Серого Конунгата.

1.

   Отточенным до автоматизма движением магистр Цвирт развернул свой зачарованный свиток. За время странствий несчастный пергамент успел изрядно пообтрепаться, а от КОВЕНской печати, висящей на трёхцветном, особым образом скрученном шнурке, отломилось два или три кусочка. Вдобавок, свиток немного попахивал колбасой -- в сумке они почти соприкасались, счастье ещё, что колбаса была упакованная.

   Молодой стражник, только-только сменившийся с дежурства, недоверчиво зашевелил носом, пытаясь определить источник столь приятного аромата. Цвирт успел уже понять, что колбасы -- а уж тем более, отличной межинградской ветчины "Весёлая хрюшка"! -- в Сольце днём с огнём не сыскать, и потому, поспешно отдёрнув пергамент, сурово помахал им в воздухе.

   -- А скажи-ка мне, любезный... -- стражник нахмурился, но Цвирт продолжал, твёрдо уверенный, что с народом нужно разговаривать на понятном ему языке: -- Не видал ли ты, часом, кого из этих вот?

   На этом его запас простонародной лексики был практически исчерпан -- оставалось разве что предложить "раздавить посудину", но пока Полю недоставало на это мужества. Не то чтобы он пренебрегал лыковкой, просто в здешних краях под именем благородного напитка скрывался жутчайшей крепости самогон. Ни один Рихтер на свете не стоит таких жертв.

   Стражник шмыгнул носом, ещё раз бдительно принюхался, с сожалением сглотнул и всмотрелся в начертанное.

   -- Ну, видел, -- буркнул он. -- И что с того?

   Цвирт подался вперёд. Наконец-то его метод начал приносить несомненные плоды -- тогда как идея с немагическими портретами подверглась, не побоимся этого слова, остракизму со стороны старших коллег!

   -- И когда? -- вкрадчиво поинтересовался маг, боясь спугнуть добычу.

   -- Надысь, -- сурово ответил словоохотливый стражник.

   Поль прищурился. Он не собирался отступать.

   -- Э-э? Надысь -- это, стало быть, намедни?

   -- Сам ты намедни! -- вконец разобиделся стражник. -- Лыкоморским языком тебе говорю -- надысь! Надысь, то есть, днями!

   Цвирт терпеливо ждал перевода с местного на лыкоморский. Стражник потоптался на месте, с тоской глянул на свою алебарду и, поняв, что силы неравны, сдался на милость КОВЕНского магистра.

   -- Ну, это... Дня три назад, може. Или четыре. Да не, точно три.

   Маг быстро прикинул схему маршрута, по которому -- предположительно -- следовали преступники. Получалось, что показаниям вполне можно верить.

   -- И что? -- ласково спросил он, сообразив, что продолжения не последует.

   Стражник посмотрел на него с каким-то странным выражением.

   -- А? -- лаконично спросил он в ответ.

   -- Куда пошли-то? -- переформулировал Цвирт, всеми силами удерживая перед глазами картинку из учебника социопатологии. Картинка звалась "Народ" и была сермяжна, бородата и лапчата.

   -- Ну, кудой? Тудой! -- уверенно отвечал стражник. Развернувшись, он помахал рукой вдоль единственной отходившей от ворот улицы, прямой, как стрела.

   -- А кудой именно тудой? -- осведомился Поль и сам ужаснулся тому, на каком варварском наречии изъясняется.

   -- Да тудой же! -- снова обиделся стражник. Если бы не колбасный дух, он уже давно бросил бы болтать со столичным гостем. -- К лекарке! Кудой же ещё таким болезным?

   И тут Поль понял, что Рихтеру от него не уйти.

   Лекарка в Сольце тоже была одна, и найти её домик не составило особенного труда. Маленький и скромный, он был, однако, очень аккуратным -- как и полагается обиталищу мага-целителя.