Путь лапши. От Китая до Италии

Я спросила Андреа, готовит ли он дома, объяснив, что видела очень мало мужчин, которые готовили бы для своей семьи, в странах, где сильны традиции, из тех, которые посетила я. Он удивился.

– Я всегда готовлю дома. Я хожу по магазинам. Эрика покупает молоко, может, крупу. – Но Андреа добавил, что он – аномалия; не только потому, что он мужчина, но также и потому, что его коллеги в большинстве случаев избегают приготовления пищи. – Все бабушки знают, как готовить пасту. Поколение моих родителей начало об этом забывать. Теперь никто не знает, как готовить пасту или даже как чистить артишоки.

Именно с этих двух вещей обычно начинались его уроки.

Мне пришло в голову, что Андреа является отсутствующим звеном: если мы хотим сохранить приготовление свежей пасты и других традиционных блюд, нам нужно, чтобы в дело больше включались мужчины. Я поклялась, что если у меня когда-нибудь будет сын, я обучу его работе на кухне. Дочь может отделаться меньшей кровью, но ей я тоже спуску не дам. Что касается моего мужа, то он, как я предполагала, – безнадежный случай. В конце концов, он сопровождал меня большую часть пути и в кухне проводил так же мало времени, как и дома. Но он сопровождал меня в странствиях по половине земного шара, и он давал мне большую независимость. Для сохранения семейного счастья мне придется отложить приготовление еды в сторону. И возможно, как сказала Асли в Турции, одного повара в семье достаточно.

Сидя рядом с Андреа, я вспомнила, что узнала на Шелковом пути.

Я проехала через ряд мест, где гостеприимность была важнее зарабатывания денег. В этих местах люди готовили хорошую, настоящую еду без необходимости ее продавать или превращать во что-то большее, чем просто еда. Люди приглашали меня в свои дома так тепло и угощали меня так щедро, ничего при этом не прося взамен. Я побывала в местах, где можно обедать два часа в середине рабочего дня, и это никого нисколько не беспокоит. Вот это и был смысл путешествия – важность друзей и семьи, замедления безумного ритма, чтобы насладиться жизнью. Поиск места появления лапши позволил мне это все осознать.

За день до нашего отъезда из Рима я в последний раз зашла к Андреа, чтобы попрощаться. Только что началось дневное занятие, и он обсуждал меню с дюжиной гостей из США и Лондона. Когда он упомянул гнокки (клецки) с томатным соусом, несколько слушателей ахнули от возбуждения. Основным блюдом было страчетти алла романа

, и его встретили молча – никто не слышал про тонкие кусочки говядины с помидорами и рукколой.

– А потом десерт: тирамису.

Челюсть у одного слушателя так сильно отвисла, что казалось, ему потребуется зажим, чтобы вернуть ее на место.

– Нам повезло! – закричала другая, как будто выиграла какой-то конкурс в игровом шоу.

Андреа прервал грезы гостей, чтобы разделить картофель.

– А теперь включайте – а не выключайте – свой мозг и внимательно следите!

Слушатели надели передники, а когда я выходила из «Le Fate», зазвонил мой мобильный телефон. Это была Кэндис, менеджер моей собственной кулинарной школы, которая звонила, чтобы ввести меня в курс последних дел. Повара передавали привет, Кэндис сообщила, что на вечер заказаны все места. Я сказала, что скоро вернусь. Но сейчас в Риме у меня было гораздо более важное дело: мне нужно было быть вместе с мужем.

* * *

В наш последний вечер в Риме Крэйг удивил меня туром по лучшим кафе-мороженым в городе. А ведь в тот первый раз, в самом начале обсуждения путешествия, когда был поднят вопрос об этом десерте, Крэйг содрогнулся. «Джелато? Звучит как-то очень непривлекательно. Ты хочешь есть нечто с гелем?» – пошутил тогда он.

Крэйг знал, что я обожаю итальянское мороженое. Это у меня просто навязчивая идея. Когда я лет в двадцать пять пешком путешествовала по Европе, я жила на диете из мороженого, часто съедая четыре или пять порций каждый день. Но в наш последний вечер в Риме в прошлом году случилась неприятность. В одной джелатерии в Трастевере я заказала порцию мороженого, которое оказалось худшим из всего, что я когда-либо пробовала, и мне отчаянно требовалась новая порция мороженого, чтобы отделаться от привкуса во рту. Но было уже поздно, и все кафе-мороженые, которые попадались нам на пути, были уже закрыты. На следующий день на десерт времени также не оставалось – мы уезжали утром, очень рано. Мой разумный муж попытался реально взглянуть на положение вещей.

– Это всего лишь порция мороженого, мы найдем его для тебя еще где-нибудь, я обещаю… Может, в аэропорту будет кафе-мороженое.