Путешественница

По правде сказать, я никакой прелести не видела. Череп был старый, в пятнах, сильно обесцвеченный, кость во многих местах расслаивалась. Джо поднес его к окну и держал на свету, ласково поглаживая пальцами маленькие костные выступы над глазницами.

– Симпатичная леди, – тихо произнес он, обращаясь одновременно к черепу, ко мне и к Горацию Томпсону. – Взрослая, даже зрелая. Может быть, лет под пятьдесят или за пятьдесят. А ноги у вас есть? – неожиданно спросил Абернэти у упитанного молодого человека.

– Да, здесь, – заверил его Гораций Томпсон и полез в коробку. – Собственно говоря, у нас тут весь скелет.

Скорее всего, Томпсон служил в офисе коронера. Бывало, Джо привозили найденные в плохом состоянии неопознанные трупы, чтобы получить экспертное заключение относительно причины смерти. Скелет, находившийся в плохом состоянии, мог относиться как раз к этой категории.

– Вот, доктор Рэндолл. – Джо наклонился и бережно вложил череп мне в руки. – Пока я проверяю ногти этой покойной леди, скажите, хорошее ли здоровье имела она при жизни.

– Я? Я же не судебный эксперт.

Однако мой взгляд невольно отметил, что череп или очень старый, или подвергся сильному погодному воздействию – об этом говорила слишком гладкая, нехарактерная для более свежих образцов поверхность, пятна и обесцвечивание, вызванное выщелачиванием пигментов.

– Ну ладно.

Я медленно повертела череп в руках, внимательно всматриваясь в кости и мысленно называя каждую по очереди. Гладкая дуга теменной кости соединялась с покатой височной, помеченной небольшим наростом, обозначавшим место, куда крепилась челюстная мышца. Выступ сцеплялся с верхнечелюстным, образуя изящный изгиб чешуйчатой дуги. У нее были прекрасной формы скулы, высокие и широкие. На верхней челюсти сохранилась большая часть зубов – прямых и белых.

Глубокие глаза. Провалы глазниц были темны; даже наклонив череп набок, мне не удалось достаточно осветить всю полость. Череп был легким, кости – хрупкими. Я погладила ее лоб, потом пробежала рукой вверх и вниз по затылку. Пальцы искали темное отверстие у основания, главный канал, по которому в мозг и из мозга поступают все сигналы нервной системы.

Потом я прижала череп к груди, закрыла глаза и ощутила смутную печаль, наполнявшую полость черепа, как бегущая вода. И странное слабое ощущение. Удивление?

– Кто-то убил ее, – сказала я. – Она не хотела умирать.

Я открыла глаза и увидела, что Гораций Томпсон вытаращился на меня, а его круглая физиономия слегка побледнела. Я передала ему череп.

– Где вы ее откопали? – спросила я.

Мистер Томпсон обменялся взглядами с Джо и посмотрел на меня с нескрываемым удивлением.

– В пещере на Карибах. С ней было множество артефактов. Мы думаем, что ей лет сто пятьдесят – двести, что-то в этом диапазоне.

– Сколько?!

Джо широко ухмыльнулся, наслаждаясь своей шуткой.

– Наш друг мистер Томпсон – сотрудник факультета антропологии Гарварда, – пояснил он. – Его друг Уиклоу знает меня, вот и попросил взглянуть на этот скелет и рассказать о нем все, что я смогу.

– Ну вы и наглецы! – вырвалось у меня возмущенное восклицание. – Я-то думала, это неопознанное тело, которое притащили в офис коронера.

– Вообще-то так оно и есть, – хмыкнул Джо. – Она неопознана, да такой наверняка и останется.

Он рылся в картонной коробке, как терьер. На крышке коробки было написано «Сладкая кукуруза».

– И что у нас здесь есть? – пробормотал он, бережно извлекая пластиковый мешочек с мешаниной позвонков.

– Когда мы нашли скелет, он был фрагментирован, – пояснил Гораций.

Тем временем Джо, бормоча что-то ласковое, выкладывал позвонки вдоль края стола, умело орудуя короткими пальцами, чтобы подогнать их один к другому в правильном порядке. Шейные позвонки… спинные…

– Не обращайте на него внимания, – сказала я Горацию. – Этим вы его только раззадорите.

– Услышьте… слово… Господа! – торжествующе закончил Джо. – Боже мой, леди Джейн, я обнаружил кое-что интересное. Посмотри-ка сюда.

Мы с Горацием Томпсоном послушно склонились над линией заостренных позвоночных костей. На безупречно выложенной Абернэти оси сразу бросалась в глаза глубокая вмятина или трещина – сочленовный отросток был фактически разломан пополам.

– Перелом шеи? – спросил Томпсон, заинтересованно всматриваясь.

– Думаю, не просто перелом, – ответил Джо, и его палец двинулся к разлому. – Видите? Кость не просто надломлена, она вмята! Кто-то пытался отрубить нашей леди голову. Тупым клинком, – воодушевленно заключил он.

Гораций Томпсон бросил на меня странный взгляд.

– Откуда вы узнали, что она была убита, доктор Рэндолл? – спросил он.

Я почувствовала, как кровь прихлынула к моему лицу.

– Понятия не имею. Просто… от нее исходило такое ощущение, вот и все.

– Правда? – Он поморгал, но выспрашивать не стал. – Как странно.

– Странно не странно, а у нее это получается, – сообщил ему Джо, одновременно измеряя парой кронциркулей бедренную кость. – Правда, обычно она проделывает это с живыми людьми. Самый лучший диагност, которого я когда-либо знал.

Он отложил циркули и взял маленькую пластиковую линейку.

– В пещере, вы сказали?