Путешественница

Приглашенный священник читал молитву, которая должна была оградить присутствующих от злых чар. По ее завершении Макри забрал у помощника факел, сделанный из сосны, и проговорил:

— Господи, не лиши жену сию благодати Своей, но истреби зло, что обитало в теле ее.

Он-то и зажег огонь.

— Я думала, что это будет долго, но все произошло очень быстро.

Когда к бочке, пропитанной смолой, поднесли факел, огонь взметнулся вверх, пожирая свою добычу. Публика ликовала, хотя было ясно, что из-за огня и жара никто не может ничего видеть и боится приблизиться, чтобы не обжечься самому.

Спустя минуту пламя стало более ровным и уже не взметывалось к самым веткам рябины, опаляя их. Это было важно, так как открывало возможность насладиться зрелищем сгорания человеческого тела, то есть посозерцать то, ради чего и пришли собравшиеся. Капюшон и волосы обгорели сразу же, лицо чуть позже, но тоже довольно быстро, так что никто не смог бы узнать несчастную старушку, а затем сгоревшая плоть отпала и обнажились кости.

— Бочка прогорела вся, но тело горело дольше. — Глаза Джейлис подернулись дымкой. — На месте глаз остались одни провалы. Казалось, что она смотрит на меня, но там уже нечему было смотреть. Наконец раскололся череп, и люди отправились к костру за сувенирами в виде костей самозваной Джейлис.

Женщина нетвердо подошла к столику и снова зазвонила в колокольчик.

— Думаю, что рожать все-таки легче.

— Значит, Дугал забрал вас во Францию. Так что же, как вы очутились аж в Вест-Индии? — напомнил Джейми, старательно пряча дрожь в негнущихся пальцах.

— А, это, — вспомнила Джейлис. — После Каллодена, когда же еще.

Она не стала пояснять и повернулась ко мне, улыбаясь:

— Захолустье, да. А вот что делаете вы в таком захолустье, хотела бы я знать? Не заявились же ради моей скромной персоны.

Джейлис явно требовала внимания. Фрэзер выпрямился на стуле, напрягая спину, но выдал свою нервозность одним только взглядом.

— Нас привели сюда поиски одного моего родственника, племянника, Эуона Мюррея. Я полагаю, что он мог оказаться у вас по рабочему контракту.

Джейлис подняла светлые брови, выцветшие за годы.

— Говоришь, некто Эуон Мюррей? Не знаю такого. У меня нет белых по этим кабальным контрактам. Только надсмотрщик у меня свободный, но он грифон — четверть негритянской крови.

Я понимала, что Джейлис лжет: слишком хорошо я знала ее и слишком интересно было для нее наше появление, но по ее лицу я не могла понять, известно ли ей что-либо об Эуоне.

Джейми сдержал возникший гнев и любезно проговорил:

— О, правда? Миссис Эбернети, а вы не боитесь того, что вас могут ограбить или причинить какой-либо другой вред? Все-таки город довольно далеко, а вы одна среди рабов. Не опасно ли это?

— Нет, лисенок, я никого не боюсь.

Джейлис улыбнулась — сколько раз она успела одарить нас улыбкой, означающей каждый раз что-то особое? — и указала двойным подбородником на террасу.

Дверь, ведущая на веранду, была загорожена рослым негром, причем гигант закрывал собой весь проем. Он был даже выше Джейми на несколько дюймов, и его впечатляющие мышцы были открыты для обозрения из-под закатанных рукавов.

— Мой Геркулес, — одобрительно сказала Джейлис, пряча смешок. — У меня есть еще один такой же.

— Неужто Атлас? — резко заметила я.

— Угадала! Она у тебя не промах, — подмигнула она Джейми.

Телеса Джейлис заколыхались, а мясистые щеки и подбородок задрожали. Мне стали видны лопнувшие капилляры на ее коже.

Геркулес не реагировал на наш разговор, будто мы говорили о ком-то третьем, но меня насторожило не это: он вообще ни на что не реагировал. Лицевые мышцы были расслаблены, а глубоко посаженные глаза — пусты. Его габариты вкупе с отсутствующим видом устрашали и заставляли представить заброшенный дом, хранящий леденящие душу секреты.

— Иди, Геркулес, ты мне больше не нужен.

Джейлис звякнула колокольчиком, как будто без этого гигант не смог бы сообразить, что ему требуется, и он ушел.

— С рабами мне не страшно. То есть я не боюсь их. Зато они боятся — искренне полагают, что я ведьма, — блестела глазами Джейлис. — Как думаешь, они правы?

— Джейлис, скажи… Я понимаю, что звучит очень глупо… Но Геркулес — это же не зомби?

— Вот это да! Зомби!

Джейлис залилась довольным смехом и даже захлопала в ладоши.

— Ну, он не очень сметливый парень, ничего не скажешь. Но я бы не сказала и того, что он мертвец.

Она снова расхохоталась.

— Что такое зомби? — не понял Джейми.

— Это не столь важно, — отмахнулась я. Нужно было расспрашивать дальше, и я задала новый вопрос: — А сколько вообще у тебя здесь рабов?

— Около сотни. Другие плантации намного больше, у меня же всего триста акров тростника и чуточка кофе на верхотуре.

Пока она вытирала вспотевшее лицо, мы с Джейми, не сговариваясь, думали о том, что Джейлис прекрасно известно, где находится Эуон и что с ним происходит. Во-первых, она ничуть не удивилась, когда мы появились в ее имении, следовательно, кто-то сказал ей, что мы придем, — Эуон Мюррей, больше некому.