Путешествие «Галеота»

Он прошелся туда-сюда, подбирая слова и нервно теребя пуговицу на куртке.

— Это так опасно? — Спросила не выдержав Стелла.

— Опасно? Нет, что ты. Не больше, чем путешествие с ураганом. Дело в другом.

Войд почесал нос и скривился.

— Я бы сказал, что это неприятно. Охота — дело очень выгодное. Поймать грозу и продать её городам в пустыне — сказка для кошелька. Но вот желающих практически нет. Изредка берутся команды, которые совсем на мели. И совсем редко этим занимаются дважды. Понимаешь…

Капитан вздохнул. Пальцы Зимородка крутили пуговицу, как маленький штурвал.

— Молнии, всё дело в них. Кораблю они как приятная щекотка. Почему Галеот и поставил такое условие. А для команды очень неприятно. Убить не убьет, да и не скажу, что больно. Но очень неприятно. Чешешься потом весь и дней пять дергаешься, как больная лягушка.

— Наверное не так всё страшно, переживу.

— Нет. Мне бы не хотелось тебя подставлять под неприятности. Останешься в порту, погуляешь недельку другую, отдохнешь. А мы тебя заберем на обратном пути.

Стелла посмотрела на Войда, сжала губы и резко встала. Упрямство, то самое, которое вело её на пути к кораблям, заставлявшее стоять ночные вахты и бегать в барабане, когда совсем не было сил, вскипело внутри неё.

— Я, между прочим, старпом. Ты не имеешь право меня высаживать на берег. Кажется, в Синем кодексе есть такая статья. Если ты меня не увольняешь, то я остаюсь на корабле.

— Да не увольняю я тебя, успокойся. Просто хочу оградить тебя от…

— А меня ты спросил? Я старпом, это мой корабль. И кому, как не мне, быть на нем? Что за ерунду ты мне предлагаешь? Сидеть на берегу, пить кофе, волноваться и ждать, когда ты вернешься?

Зимородок покачал головой и посмотрел на пуговицу, оторванную во время разговора.

— Как хочешь. Я тебя предупредил? Потом не говори, что не знала.

— И не скажу!

— Вот и не возражай капитану!

Войд, внезапно рассердившись, вытащил блокнот и карандашом написал адрес.

— Пойдешь в бу-мастерскую, закажешь оборудование для охоты. Скажешь, что от меня. Ясно? И быстро, пусть поторопятся.

Стелла выхватила бумажку и быстренько покинула мостик. Раздраженный Войд со злостью кинул несчастную пуговицу в угол.

— Вот упрямица.

Она снова оказалась на улицах Разногорья. Только теперь не скользила по ним в экипаже, а ногами меряла мощеную мостовую. Улицы, узкие, как ущелья, зажатые между домиками из цветного кирпича, изгибались лентами, брошенными на склонах холмов. Вверх-вниз, вверх-вниз. Как аттракцион, только катать надо самого себя. И как нарочно, пришлось идти через весь город.

По адресу с бумажки нашелся мрачный серый дом. С приземистыми башенками по углам. К их островерхим крышам ленивыми змеями карабкались громоотводы, толщиной в руку. Девушка остановилась отдышаться, с любопытством рассматривая длинные медные стержни.

— Это необходимость, — рядом появился толстый цверг с бородой, заплетенной в тонкие косички, одетый в перепачканный сажей драный плащ, — грозы не любят бу-мастеров и каждый раз бьют именно сюда. За последние сто лет не было ни одного удара молнии в другие дома.

— Может им переехать?

— Десять раз официально меняли резиденцию. И два раза тайно. Бесполезно: находят и лупят со всей силой. Но есть и хорошая сторона — я пользуюсь случаем и делаю амулеты.

Цверг вынул из кармана оплавленную монетку и показал девушке.

— Моя гордость, последняя разработка. Самозарядный Кутикулус-лигатарум.

— А для чего он?

— Ну, — цверг вдруг замялся, волосатые уши покраснели, — выводит вшей. Со стопроцентной гарантией, прошу заметить. Если не поможет — вернем деньги. Не интересует? Могу предложить партию, девятьсот сорок пять штук. Отдам практически по себестоимости.

— Нет, спасибо. Я здесь по другому делу.

Стелла пошла ко входу в здание. Цверг увязался следом, на ходу нудно канюча о своих амулетах. Не обращая на него внимания, она открыла тяжелую дверь и вошла в серый дом.

— Эй! Есть кто-нибудь?

Только эхо заметалось птицей по огромному пустому холлу.

— Нет тут никого, не видишь?

Толстый цверг, зашедший следом за ней, отодвинул девушку и, переваливаясь, направился к конторке напротив дверей. Тяжело охая, забрался на высокий стул, нацепил очки и толстыми пальцами пригладил косички бороды.

— Я вас слушаю.

Стелла с удивлением посмотрела на наглого цверга.

— Мне кажется, это не ваше место. Мне нужны хозяева.

— Считайте, что я они и есть.

Девушка рассмеялась.

— Вы? Бросьте, я же не дура.

Цверг надулся.

— Не похож?

— Ни капельки!

— А если я всё-таки хозяин этой бу-мастерской? Что тогда?

Толстячок захихикал.

— Купите тогда у меня сотню Кутикулус-лигатарумов?

— Хозяин? Если хозяин, тогда куплю. Только очень вряд ли.

Цверг хитро заулыбался, отпустил смешок и стал показывать указательным пальцем вверх. Стелла сначала не поняла, а затем увидела: над цвергом висел портрет. Даже не так — портретище. Громадное полотно с дородным цвергом в красном кафтане. С бородой, заплетенной косичками…

Девушка переводила взгляд с картины на толстячка за конторкой и обратно. Сходство было несомненным.

— Вот!

Наставительно постучал пальцем о конторку цверг.