Путешествие критика, или Письма одного путешественника, описывающего другу своему разные пороки, которых большею частью сам был очевидным свидетелем

— Ваша правда, — сказал тогда четвертый, — однажды я ночевал у него; по утру, напившись чаю, я сел подле него и начал было кое об чем говорить с ним; но он встал со стула и сказал мне: "Я теперь похожу по двору, не найду ли кого-нибудь, к кому б можно было придраться. До смерти хочется постегать кого-нибудь". Пошел, и не прошло еще четверти часа, как уже слышан был вопль и стон.

И так, любезный друг, мы оба служим теперь доказательством, что человек весьма удобно может ошибиться, судя об человеке по одной наружности. Я готов был присягнуть, что Г. М. человек самой честной; напротив того он совершенный изверг, чудовище, услаждающееся мучениями других. Я дал было ему слово побывать в доме у него, но теперь гнусным почитаю и думать об нем.

Помещик сей для того родился дворянином, чтобы иметь крестьян; а крестьян имеет для того, чтобы бить их. Вот вся польза, какую получает от него Отечество!

Письмо XVII.

Игорки.

Вчера был я приглашен на вечер к господину N. Собрание гостей было довольно не малое, и состояло из одних молодых людей. Я столько был весел, что не приметил, как прошло время. Около девятого часу пришел еще к нам один молодой человек, и подошедши к собеседникам моим, которым, казалось, был очень коротко знаком, сказал им с веселым видом: "Друзья! Сказать ли вам радостную весть"?

" Что такое"? — отвечал ему один из них.

— Господин Банкометов теперь при деньгах; вчера по одному векселю получил он двадцать тысяч рублей. Пойдемте к нему. Он верно от игры не откажется, и денежки будут наши! Я вам за то отвечаю. Есть ли с вами теперь деньги хоть тысячи с две, чтобы ими блеснуть ему в глаза? Без денег он играть никак не согласиться. — Тут все до одного заворошились, начали шарить по карманам и сказывать, у кого что есть. Кто двести, кто пять сот, кто семь сот, и наконец кое как собрали тысячу восемьсот рублей. "Довольно! сказал не давно пришедший гость: тысяча восемьсот рублей покажутся ему за десять тысяч. Пойдемте, медлить нечего. Если мы упустим теперешнее золотое время, то денежек Банкометовых не видать нам, как ушей своих.

Не бывавши никогда в обществе игроков, я очень мало знал о картежной игре, и мне любопытно стало знать, что они там будут делать; я начал просить тех, которые более других были мне знакомы, чтобы они и меня взяли с собой; на что они очень охотно согласились. Я не знал Банкометова, равно как и он меня: не смотря на то, как скоро мы пришли к нему в дом, он принял меня так, как бы я ему весьма давно был знаком, так что ни малейшей не было нужды в рекомендации товарищей моих.

Спустя несколько времени, один из гостей сказал Банкометову языком игроков: "Не метнуть ли направо и налево"?

" Да деньги есть ли с вами"? — ответствовал он, ни мало не подумав.

" За тем не станет! — подхватил другой, — на первый раз у нас около пятка тысяч будет; а в случае несчастья принесем еще столько.

— А когда так, — сказал Банкометов, — так дело сделано.

" Малый! Стол и карты"! — что в ту же минуту было подано.

Хозяин сел и начал метать банк, объявив, что он отвечает на пять тысяч рублей, которые тогда же вынес. Игроки сели вокруг его и начали пунктировать. Сначала счастье служило хозяину, и он в короткое время выиграл у них около тысячи; чему я несколько порадовался, потому единственно, что они, не принявшись еще с ним играть, рассчитывали уже, кому что достанется из выигрыша. Самохвальство ваше, думал я, было достойно наказания — и теперь наказано.

Но в эту же минуту игра, точно как нарочно, взяла совсем другой оборот, — во вред хозяина. Он проиграл не токмо весь выигрыш, но задел и своих собственных около трех тысяч рублей. Далее, чем больше проигрывал, тем более входил в азарт; а чем более горячился, тем более проигрывал. Мне кажется, он вспыхнул бы, или, превратившись в пары, улетел на воздух, если бы игра еще чрез несколько минут не кончилась. Тут сильной жар игрока страстного в одно мгновение потушен был в нем холодностью и раскаянием игрока промотавшегося: ибо около полуночи все двадцать тысяч рублей были уже в руках у п ришедших со мною приятелей его, с которыми они благополучно отправились по домам, оказавши г. Банкометову все знаки искренности и оставив его ожидать будущих благ.

Вышедши за ворота, они начали поздравлять друг друга с выигрышем и всячески издеваться над глупостью Банкометова.

— Порадуйтесь и вы нашему счастью, — сказал мне один из них.

— Извините, я желал вам противного, — ответствовал я, — потому что вы так много надеялись на свое счастье.

— Мы и не ошиблись! — подхватил другой.

— Правда! Но начало игры не предвещало вам ничего доброго.

— Мы нарочно так вели, чтобы его сначала не обескуражить, и чтобы он не перестал играть. А когда нам надобно было сделать по-своему, тогда мы и употребили игрецкую хитрость.

— В чем же состояла хитрость ваша? — спросил я его.