Путешествие на «Василиске»

Крики заставили нас вскочить на ноги. Очевидно, жители Лааны не проморгали целигера, летящего к ним со стороны проклятого острова. Сего предостережения оказалось довольно, чтобы созвать отряд воинов, каковые теперь и мчались по берегу к нам – судя по оружию в руках, вовсе не с тем, чтоб убедиться в нашем здравии.

Сухайл попытался заслонить меня собой, но открытая конструкция гондолы обрекла его на поражение. Огромные руки схватили меня и выволокли наружу, а секунду спустя та же судьба постигла и Сухайла.

– Дайте же объяснить! – в один голос крикнули мы по-кеонгски.

Нет, пока что никто не причинил нам никакого вреда, но и желанием выслушивать нас островитяне, очевидно, не горели.

И тут я услышала громкий, властный окрик:

– Не троньте их!

Кричали по-ширландски. Единственной женщиной, от коей я слышала родной язык в течение многих месяцев, была Эбби Кэрью, но этот голос принадлежал не ей. Извернувшись в руках державших меня воинов, я – к немалому своему потрясению – увидела, толпу, расступившуюся перед идущей к нам антиопейкой.

Ростом она была высока – хотя, конечно же, не выше островитян – и держалась, как высокородная. В отличие от меня, она была одета в платье, некогда вполне изящное, однако на данный момент порядком поношенное. Подойдя ко мне, она легко (насколько я могла судить, не более чем силой воли) высвободила меня из рук островитян.

Покончив с этим, незнакомка продолжила спор с лаанскими воинами на их родном языке – хоть и с акцентом, заставившим меня заподозрить, что первым она освоила какой-то иной диалект. Основной ее аргумент заключался в том, что нас с Сухайлом необходимо допросить, а кроме нее объясниться с нами, по всей вероятности, не сможет никто. Из этого я сделала вывод, что она не успела услышать, как мы говорили по-кеонгски, а о нашем двухмесячном пребывании на соседнем острове не имела ни малейшего представления.

Ее неведение меня ничуть не удивило – я и сама все это время даже не думала обнаружить на Лаане соотечественницу. Теперь, однако ж, кусочки мозаики – запрет покидать Кеонгу и посещать другие острова, йеланские солдаты в поисках некоей женщины – начали складываться воедино. Возможно, они ищут вовсе не меня, а ее. А вот зачем… Стоило приглядеться к ее профилю, резко очерченному подбородку и полным губам – и в мыслях забрезжила ужасающая догадка.

Опустив взгляд, я обнаружила, что кеонгане тщательно следят за тем, чтобы не наступить на ее тень, и не позволяют собственной тени упасть на нее.

– Мы слышали об этих людях, – сказал один из воинов, прервав спор и кивнув на меня. – Это ке-анакаи с Кеонги, муж Лилуакаме. А это – один из других живущих там чужаков.

Естественно, они о нас слышали. Зачем бы здесь, на подветренном, почти необитаемом берегу Лааны, могло собраться столько воинов, если не с тем, чтобы стеречь что-либо… или кого-либо? А подобные стражи наверняка должны быть в курсе всех важных событий Кеонгского архипелага – например, крушения судна с группой иностранцев. «Вы не йеланцы, – сказали нам при первой же встрече. – Может быть, вы ширландцы?» Да, причины ожидать появления ширландцев у них действительно имелись!

– Прошу прощения, – сказала я по-кеонгски. Незнакомка бросила на меня резкий взгляд. – Мы должны предупредить: йеланцы втайне от вас проникли на ваши острова. Мы видели их собственными глазами. Они кого-то разыскивают.

Говоря все это, я позаботилась о том, чтоб отвести взгляд от незнакомки, однако Сухайл проявил куда меньше сдержанности.

– Откуда ты это знаешь? – властно спросил один из воинов.

Тут требовалось выбирать слова с сугубым тщанием: неосторожное высказывание могло стоить нам с Сухайлом жизни.

– Мы покинули Кеонгу не по собственной воле. Местные воины вывезли нас в море, чтоб мы смогли прокатиться на морском змее. Это нам удалось, но, упав с его спины, мы оказались в воде далеко от Кеонги – так далеко, что вернуться вплавь не могли. Однако, увидев на Рауаане йеланцев, мы похитили у них вот это судно, чтобы вернуться и предупредить вас.

Услышав это, воины жарко заспорили – слишком быстро, чтоб я смогла их понять. К счастью, ни одному из них не пришло в голову спросить, ступала ли на проклятый берег наша нога. Конечно, обольщаться не стоило: в свое время этот вопрос непременно возникнет… но до тех пор у нас был шанс придумать, как избежать кары.

В данный момент островитян куда более заботили иные материи – появление йеланцев и как с ними быть. Нет, даже это не смогло побудить их к отправке на Рауаане боевых каноэ, однако воины решили принять целый ряд иных мер: прочесать окрестности и проверить, нет ли поблизости других йеланцев; сообщить о двух заблудших овцах на Кеонгу; предупредить… Последнее, косо взглянув на нас, оставили недосказанным – по-видимому, это не предназначалось для наших ушей. Еще, конечно же, следовало сообщить обо всем вождю – не Па-оаракики, с которым мы имели дело на Кеонге, но вождю Лааны, коему подчинялись схватившие нас воины.