Путевые впечатления. В России. Часть вторая

И тогда Багратион, видя, что на него вот-вот обрушатся основные силы французской армии, снова настойчиво требует подкреплений от главнокомандующего, все еще упорствующего в мысли, что главная атака противника направлена на Бородино; наконец, явное сосредоточение сил в направлении центрального редута открывает ему глаза.

Исход сражения, которое он считал едва начавшимся, уже под угрозой. Взятие редута — это проигранная битва, это удар русской армии в самое сердце!

И в самом деле, прежде чем Кутузов смог прийти на помощь Багратиону, генерал Бруссье захватил овраг между Бородиным и Главным редутом; дивизия Морана, продвигаясь под градом пуль, заняла фланг укреплений благодаря такому мощному удару, что генерал Паскевич не смог его выдержать; наконец, 30-й полк во главе с генералом Бонами прорвался на батарею.

Кутузову нельзя терять ни мгновения: он призывает двух преданных ему людей, которые головой отвечают за Главный редут. Являются Кутайсов и Ермолов.

Кутайсов — начальник артиллерии, Ермолов — командир гвардейской части.

Ермолов — фигура такой же величины, как Мюрат и Ней, герой романа, герой поэзии, воспетый Марлинским и Лермонтовым.

Два генерала собирают дивизию Паскевича и ведут ее в бой, хотя она уже не более чем аморфная людская масса; тем временем прибывают новые подкрепления. 30-й полк атакован со всех сторон. Ермолов, получив в свое распоряжение три креста Святого Георгия, показывает их солдатам, а затем, невзирая на убийственный огонь, направленный в его сторону, идет во главе отряда вперед, достигает подступов к редуту и бросает эти три креста через бруствер, крича:

"Кто их хочет — пусть идет и берет!"

И, подавая пример, он первым бросается в траншеи. Подавленный численностью наступающих, 30-й полк вынужден отступить, пытаясь увлечь за собой и своего генерала. Бонами цепляется за пушку и остается в редуте, но, не получив вовремя поддержки, попадает в плен.

Кутузов теперь ясно видит шахматную доску, на которой разыгрывается сражение; он понимает, как необходимы Багратиону подкрепления, и посылает туда Остер-мана и Багговута с их корпусами.

Этот маневр не ускользает от внимания Наполеона. Наибольшей опасности подвергается дивизия генерала Фриана, которая занимает позицию за оврагом.

Он посылает туда на помощь генерала Роге с Молодой гвардией, а Лористон тем временем выставляет против передней линии противника батарею из двадцати четырех орудий.

Эта огненная стена должна остановить русских.

Те бросают на нее кирасир.

В ответ Наполеон посылает против них карабинеров генерала Польтра и генерала Шуара, кирасир генерала Сен-Жермена, гусар генерала Пажоля и конных егерей генерала Брюйера.

Кровопролитная схватка вскоре превращается в ужасающую бойню, из которой мы выходим победителями.

"Пора!" — говорит император, видя, что русская конница отброшена под натиском наших кавалеристов, а русская пехота отступает под нашим артиллерийским огнем.

И он дает приказ снова овладеть редутом и прорвать центр.

Едва отдан этот приказ, как с крайнего левого фланга доносится громовое "ура", и целая лавина обозников, прислуги и фур в полнейшем беспорядке несется к тому месту, где установлена палатка императора. Несомненно, войска принца Евгения, атакованные в Бородине превосходящими силами, не смогли там удержаться и снова отошли за Колочу.

Император останавливает движение Молодой гвардии; возможно, она вскоре ему понадобится; он хочет разобраться в обстановке. Из дюжины противоречивых донесений как будто становится ясно, что Кутузов бросил резервы из Горок на Бородино, наш левый фланг обойден, и окруженная дивизия Дельзона едва успела построиться в каре.

К этому добавляют, что вице-королю пришлось искать укрытие в рядах 84-го полка.

Наполеон вскакивает в седло, пускает лошадь в галоп, подъезжает к берегу реки и там узнает, что виновники всей этой тревоги — семь тысяч казаков Платова, переправившихся через Колочу.

Что же касается кавалерийского корпуса Уварова, то, предприняв несколько безуспешных атак на наши каре и потеряв во время каждой по три-четыре сотни убитыми, он переправился обратно за реку.

Впрочем, стычка была серьезной. Под принцем Евгением убита лошадь, его адъютант Морис Межан ранен, а другой, Джиффленга, выбит из седла. Но все усилия этой тучи конников разбились о штыки 84-го полка, который еще раз оказался достойным своего девиза "Один против десяти!".

С этого фланга уже нечего было опасаться. Наполеон возвращается; в Семеновском продолжается резня. Русские в третий раз перестраивают свои боевые порядки; было уже два боя, и мы уже дважды одержали верх.

Нужно нанести решающий удар. Вся имеющаяся артиллерия вступит в действие одновременно, и под прикрытием ураганного огня начнется общее наступление.

Понятовский сообщает, что он обогнул правый фланг и вышел по другую сторону леса, но его останавливает чрезвычайно крутой овраг.

Наполеон приказывает преодолеть это препятствие и добавляет:

"Скажите князю, что его противники, должно быть, утомлены, а поляки никогда не знают усталости!"